Биоэнергетике не хватает инвестиций

Инвестиции бизнеса или частных лиц в биоэнергетику ограничиваются строительством при собственном производстве котельных, где сжигаются отходы лесопиления. По этому пути идут практически все более-менее крупные деревообрабатывающие предприятия. Однако для развития биоэнергетики в стране этого явно недостаточно, поскольку в большинстве случаев удовлетворяются собственные нужды предприятия в тепле и реже – электроэнергии, а реализации излишков получаемой энергии другим потребителям практически нет.

Примеры реализации проектов, когда излишек энергии продавался сетям, носят разовый характер. Основная причина этого заключается в несовершенстве законодательства и активном лобби со стороны производителей традиционных видов топлива. Федеральный закон «Об электроэнергетике» вообще исключил возможность крупным электрогенераторам, работающим на древесном топливе, квалифицироваться в качестве объектов энергетики, функционирующих на возобновляемых источниках энергии (ВИЭ).

Квалифицироваться как ВИЭ и в итоге получить возможность продавать электроэнергию по «зеленому тарифу» могут только объекты генерации мощностью менее 25 МВт. Но и этот инструмент, судя по всему, не работает, так как в «Перечне квалифицированных генерирующих объектов, функционирующих на основе использования кородревесных отходов», зарегистрирован только один – промышленная мини-ТЭЦ «Белый ручей» в Вологодской обл. установленной мощностью 6 МВт.

Таким образом, представители Минэнерго России хоть и убеждают нас в том, что инструментарием ВИЭ пользоваться можно и нужно, предприятия делать это не торопятся, в первую очередь в силу именно несовершенства законодательства, причины которого надо искать в основе действующей системы тепло- и энергоснабжения. Хоть речь и идет о том, что в случае массового замещения традиционных видов топлива объекты энергетики, функционирующие на древесном топливе, заместят максимум 5–7% этого рынка в стране, традиционная энергетика по старинке видит здесь угрозу своей монополии и будет всячески препятствовать развитию ВИЭ.

С тепловой генерацией ситуация более понятная. Предприятиям не нужно квалифицироваться как объекты ВИЭ. Однако пока примеров перевода небольших котельных на древесное топливо в стране немного. И в первом, и во втором случае инвестору нужно будет договариваться с региональными и местными властями, фиксировать с региональными энергетическими комиссиями повышенный тариф с учетом инвестиционной составляющей, договариваться с лесопромышленными компаниями о долгосрочных поставках древесного топлива. Но основное – надо быть уверенным, что все эти многочисленные договоренности останутся в силе, когда через два-три года сменится региональная власть.

Для того чтобы сделать законодательство более лояльным к «лесникам», надо «заразить» идеей перехода на древесное топливо высокопоставленных чиновников из Минэнерго и Правительства России. Пока в тех сферах господствует мысль о том, что древесные виды топлива неэффективны, малоизучены и поэтому бесперспективны.

Второй потенциальный источник финансирования развития биоэнергетики – банковское кредитование. Но, учитывая существующие сегодня процентные ставки, обсуждать этот вариант бессмысленно. Конечно, можно найти льготные ставки, предоставляемые разными международными финансовыми институтами, например, Мировым банком или Европейским банком реконструкции и развития (ЕБРР). Но эти организации имеют настолько длинный перечень требований к заемщику и проекту, что пользоваться «дешевыми» деньгами могут только крупные богатые зарубежные холдинги.

Политическая ситуация вокруг санкций также пока не способствует развитию подобных проектов. Еще один не менее призрачный вариант – государственные программы поддержки. Например, программа «Энергоэффективность и развитие энергетики». Однако я не знаю примеров, когда средства по ней были направлены на строительство или реконструкцию генерирующих объектов, работающих на древесине. В основном это более понятные чиновникам программы по утеплению фасадов и крыш жилых домов, ремонту сетей, установке счетчиков, реконструкции объектов энергетики, использующих традиционные виды топлива, переходу с угля и дизтоплива на газ и т.п.

Еще есть инструмент энергосервисных контрактов. Именно это направление представляется мне наиболее перспективным. Сейчас энергосервисные контакты используются инвесторами при установке счетчиков на воду/электричество, утеплении, замене устаревших источников света и тепла на современные, других достаточно простых мероприятиях, позволяющих экономить энергию и деньги. По большому счету модернизация котельной с одновременным переходом с дизельного топлива или мазута - на щепу или гранулы принципиально от вышеописанных мероприятий не отличается и также имеет конечную цель экономить на топливе.

Тормозит развитие биоэнергетики в стране не только недоработанная нормативная база, но и низкая правовая грамотность предприятий лесного сектора и потенциальных инвесторов, а также отсутствие поддержки со стороны региональных властей, газовое и угольное лобби. Одним из регионов, где биоэнергетике уделяется большое внимание, является Республика Коми. Там утверждена региональная программа, обеспеченная деньгами, установлены четкие плановые показатели, и результат, пусть пока небольшой, но уже есть.

Сегодня существует предположение, что лесную биоэнергетику сдвинет с места биоэнергетика сельскохозяйственная. Именно в сельское хозяйство сейчас вкладываются большие деньги как частных инвесторов, так и государства. С ростом производства неизменно встанет проблема образования отходов сельского хозяйства. Вполне возможно, что, озаботившись их утилизацией, руководство страны дойдет и до лесной промышленности.

Потенциальным инвесторам нужно искать проекты на стыке лесной отрасли и жилищно-коммунального хозяйства. В ЖКХ есть огромный нереализованный потенциал повышения энергоэффективности и сокращения затрат, в лесной отрасли – ресурс в виде большого количества отходов лесопиления, пока условно бесплатных для лесного бизнеса. Когда государство в лице Росприроднадзора и Природоохранной прокуратуры обратит на проблему образования отходов более пристальное внимание, тогда лесная промышленность получит наиболее сильный стимул для развития биоэнергетики.