Мировая бумажная промышленность и внешняя торговля

Среди отраслей деревообрабатывающей промышленности такой относительно большой подъем продукции показывает только фанерная промышленность, тогда как другие отрасли, в частности лесопильное, ящичное, мебельное производства, дают продукцию, сильно отстающую по объему от докризисных цифр.

Относительно меньшее сокращение бумажной продукции по сравнению с другими отраслями деревообработки в период максимального обострения экономического кризиса отчасти объясняется тем обстоятельством, что бумага является товаром широкого потребления или связана с таковыми (упаковка), сокращение же спроса на потребительские товары не достигает таких пределов, как на предметы производственного потребления, промышленное сырье, строительные материалы и т.д.

Разница в объеме сокращения потребления пиленого леса (главным образом в связи с падением строительства) и потребления бумаги может быть охарактеризована на примере США (см. Таблица 2).

Другим специфическим моментом для бумажной промышленности, противодействовавшим сильному ее сокращению, явилось расширение областей применения бумаги. В последние годы бумага все больше и больше проникает в область таро-упаковки. Различные виды картона нашли себе применение в строительстве. Особенное же значение получило широкое внедрение и потребление крафт-картона и крафт-бумаги.

Ряд предприятий, изготовляющих предметы массового потребления, как граммофонные, резиновые изделия, табачные, консервные, мыловаренные, в Америке и Европе перешли на упаковку своих изделий в картон. Картонная тара начинает применяться и для упаковки яиц, фруктов (апельсины и т.п.). Крафт-бумага же успешно заменяет мешочную тару из волокнистых веществ, бочки (мешки для цемента, широко распространенные в Англии, Швеции и других странах). Наконец бумага специальной пропитки начинает вытеснять и стеклянную тару (для молока и т.п.). Поэтому при падении или сильной задержке в росте потребления так называемых «культурных сортов» бумаги упаковочная бумага, картон и различные специальные сорта бумаги стали играть более значительную роль в общем потреблении бумаги.

Поэтому, например, в производстве Швеции роль упаковочной бумаги выросла за период с 1927 по 1934 г. с 34 до 42%, а в производстве США роль картона выросла (1928–1933 гг.) с 32 до 35%. Увеличение мирового производства таро-упаковочных сортов бумаги видно из роста производства сульфатной целлюлозы, применяемой именно для выделки крафт-бумаги. В Швеции, например, производство сульфатной целлюлозы выросло с 1929 по 1934 г. с 660 тыс. т до 770 тыс. т, а сульфитной несколько снизилось; в Финляндии за тот же период производство сульфитной целлюлозы выросло на 60%, а сульфатной на 85%.

Необходимо отметить, что рост потребления упаковочной бумаги и картона в значительной степени связан с военной конъюнктурой, поскольку большое количество изготовляемых боевых припасов и амуниции, а также продуктов питания для армии пакуются в бумагу и картон. Динамика мировой бумажно-целлюлозной промышленности может быть представлена в следующем виде (Таблица 3).

Как видно из приведенных данных, производство полуфабрикатов несколько опережает бумажную продукцию. Это объясняется тем, что определенная, все большая часть целлюлозной продукции направляется в производство взрывчатых веществ и искусственного шелка. Быстрое развитие последней отрасли, поощряемой правительствами по соображениям военного порядка, создало дополнительный стимул для роста производства целлюлозы.

Географическое размещение производства

Детальные данные по бумажному производству отдельных стран имеются до 1934 г. только в отношении газетной бумаги. Объем мирового производства газетной бумаги по отдельным важнейшим странам изменился следующим образом (но подсчетам «Ньюспринт Сервис», США – в тысячах коротких тонн по 907 кг) (см. Таблица 4).

Распределение мирового производства всех видов бумаги по важнейшим странам показано в Таблице 5.

За последние 4–5 лет произошел ряд существенных структурных сдвигов в географическом размещении производства бумаги. При общем объеме продукции, близком к уровню 1929 г., роль старейшего района бумажного производства – Центральной Европы (Германия, Австрия, Чехо-Словакия, Швейцария) снизилась. Сев. Америка, сильно сократившая производство в 1932 г., снова несколько восстановила свою роль, причем Канада довела производство до докризисной цифры, а у США оно остановилось на уровне 1933 г., т. е. на 1/5 ниже, чем в 1929 г. Из группы Скандинавских стран сильнее других выдвинулась Финляндия, рост производства которой составил около 1/3. Наиболее примечательным является, однако, сильное увеличение производства бумаги в странах-потребителях и импортерах – Англии, Франции, Италии и Японии. Рост бумажной промышленности в этих странах, являющийся характерным проявлением протекционизма, ярко иллюстрируется Таблица 6.

Сдвиги в мировой торговле

Ограничение импорта бумаги в ряде стран путем введения контингентов и возведения таможенных барьеров в целях развития местной бумажной промышленности не могло не оказать влияния на импорт полуфабрикатов.

Организация собственной целлюлозной базы в странах, не обладающих лесами и отдаленных, как Англия, Франция, Италия и др., от источников сырья, оказывается мало оправданной в силу относительно невысокой транспортабельности балансов и необходимости организации крупных предприятий. Необходимо учесть также усиленное предложение целлюлозы из Скандинавских стран, обладающих высокой техникой производства и хорошим сырьем, которые помимо того имели возможность предлагать целлюлозу по низким ценам после отмены золотого стандарта скандинавских валют с 1931 г. Поэтому, как видно из приведенных ниже цифр табл. 7, при ограниченном объеме импорта бумаги ввоз полуфабрикатов в основные страны-импортеры дал резкий рост.

В силу этих обстоятельств произошло сильное расхождение прежнего соотношения между мировым производством и мировой торговлей полуфабрикатами (Таблица 8).

Если таким образом имеется тенденция вытеснения бумаги с мирового рынка и она становится все более товаром внутреннего «защищенного» рынка, то целлюлоза и древесина, наоборот, все в большей степени выходят на мировой рынок, становятся все более «экспортабельным» товаром.

Роль экспорта во всем производстве целлюлозы основных стран возросла следующим образом (в %) (см. Таблица 9).

Охарактеризованное явление, находящееся в противоречии с высокой степенью транспортабельности бумаги, высшей по сравнению с целлюлозой, находит себе объяснение в протекционистских тенденциях современного периода.

Усилия по насаждению местной бумажной промышленности направляются по трем основным линиям: ограничение ввоза бумаги, консолидация и картелирование существующей бумажной промышленности, изыскание возможностей использования местного или колониального сырья.

Новые виды сырья

Во многих странах для организации заново или расширения существующего производства полуфабрикатов делаются опыты по использованию различных суррогатов или новых видов сырья. Так, известны попытки широкого применения для производства сульфатной целлюлозы сосны, особенно в Германии, даже в США, с использованием южной, смолистой сосны (пич-пайк). Последнее представляется особенно интересным, так как до последнего времени сильная смолистость служила решающим препятствием к использованию древесины для получения сульфатной целлюлозы. Значительную работу в этом направлении ведет Италия (широко поставленное производство целлюлозы из рисовой и пшеничной соломы и попытки применения для производства целлюлозы соломы конопли). В государстве Траваикор (Индия) намечается производство целлюлозы из травы «эта», в Кении (Вост. Африка) – из бамбука, причем имеется в виду постройка завода производительностью в 100 тыс. т в год.

В Манчжурии во второй половине 1934 г. организована японская компания для производства картона и низших сортов бумаги из гаоляна (гаоляновой целлюлозы). В Александрии (Египет) организовано «Национальное общество бумаги» с целью создания бумажной промышленности на базе имеющейся в стране в изобилии рисовой и хлопковой соломы. В Бразилии приступлено к производству целлюлозы для газетной ротационной бумаги из местной пинии арапками.

На Гавайских островах сделан ряд опытов по производству целлюлозы из отходов сахарного тростника, причем получаемая целлюлоза имеет якобы очень высокое качество и относительно низкую себестоимость (процесс Пайна). Этим не исчерпывается список начинаний этого рода, возникающих только в последний год. Разумеется, не все они увенчиваются успехом, но они все же характеризуют существующие стремления найти новые виды сырья.

Новое строительство

Следует отметить, что одновременно с наличием бездействующего производственного аппарата и при тяжелом состоянии промышленности в ряде стран все же строились заводы (либо реконструировались старые) для производства новых видов бумаги, бумтары, специальных типов картона и т.п. Помимо спроса бумажной промышленности в расширенном строительстве сыграли свою роль спрос на беленую сульфитную целлюлозу для искусственного шелка, а также то обстоятельство, что (как пишет «Свенск напперстиднинг») в начале кризиса ряд проектов расширения и построек предприятий находился в стадии осуществления, но эти предприятия не могли быть пущены ход в течение нескольких лет.

В значительной мере это относится к Финляндии, которая сильно увеличила свою производительную мощность по бумаге, а особенно по целлюлозе. В 1934–1935 гг. продолжались постройка и пуск в ход целлюлозных заводов (только по трем компаниям – «Энзогутцайт», «Якобштадт целлюлоза», «Лохьян» – в 1935 г. должна быть пущена в ход дополнительная производственная мощность в 120 тыс. т целлюлозы) и древмассных заводов.

Наряду с этим модернизировались и расширялись существующие предприятия по выработке бумаги и полуфабрикатов (установка новых машин для газетной бумаги и бумаги машинной склейки акц. об-вом «Кюммене» и т. д.).

В Швеции такого расширения бумажно-целлюлозной промышленности не произошло: новые заводы в 1934 г. не сооружались, за период же с 1929 по 1933 г. производственная мощность целлюлозной промышленности выросла с 1 875 до 2 260 тыс. т.

Примером страны-потребителя, сильно развившей производство, является Англия. При отсутствии данных о ее производстве в 1934 г. приведем статистику импорта сырья и полуфабрикатов, на которых целиком базируется английское производство. В 1932 г. было ввезено 1 870 тыс. т, в 1933 г. 2 002 тыс. т, в 1934 г. импорт вырос до 2 308 тыс. т. Из общего увеличения импорта в 306 тыс. т в 1935 г. 127 тыс. т приходится на сухую древмассу, что говорит о росте производства картона.

Заслуживают внимания планы дальнейшего усиленного строительства предприятий по производству картона в Англии, ввоз которого составляет около 1/3 всего импорта бумажной продукции. Так, «Тэмэ Борд Милл», самое крупное в мире предприятие по выработке картона, имеет в виду построить новую фабрику близ Манчестера для производства строборда (соломенного картона). «Сэит Ани Борд Милл Ко» устанавливает новую машину для производства глазированного картона, шириной в 140", про-изводительностью в 12–15 тыс. т в год. Ллойдовский бумажный концерн строит фабрику в Комели с 2 машинами для производства уолбардсов и строительного картона; на этом же предприятии будет установлена величайшая в мире машина для производства газетной бумаги, производительностью в 200 т в сутки.

Следует отметить, что наряду с увеличением внутреннего производства импорт бумаги в Англию возрос до 955 тыс. т в 1934 г. против 850 тыс. т в 1933 г., 811 тыс. т в 1932 г. (максимальная цифра ввоза была достигнута в 1930 г. – 1038 тыс. т).

Некоторое строительство и реконструкция производились и в Центральной Европе, несмотря на низкую степень нагрузки бумажной промышленности (в Польше, Венгрии, Австрии, Италии).

Недогрузка производственной мощности

Охарактеризованное увеличение производственной мощности бумажно-целлюлозной промышленности сильно обгоняло реальные возможности потребления. Следствием этого является огромная степень недогрузки производственного аппарата, характерная для периода загнивающего капиталистического хозяйства в целом. Разумеется, степень недогрузки производства очень различна, будучи менее сильной для стран-экспортеров Скандинавии и западноевропейских стран и огромной для США и центральноевропейских стран, зависящих от своего внутреннего рынка .

Если загрузка целлюлозной промышленности Финляндии в 1934 г. составляла около 82% производственной мощности, в Швеции свыше 90% (против 70% в 1932 г.), а в Англии по бумажной промышленности около 95%, то, например, в Австрии и Чехо-Словакии ряд предприятий вообще бездействовал, а в США использование производственного аппарата бумажной и целлюлозной промышленности составило (Табл. 10).

Даже в Германии и Японии, несмотря на повышенную военную конъюнктуру, бумажно- целлюлозная промышленность работает с неполной нагрузкой. Нагрузка целлюлозной промышленности составляла около 64% в 1932 г. и 78% в 1934 г. В Японии картель, охватывающий 98% всей продукции страны, вынужден продолжать налагать на своих участников сильные ограничения производства.

Рост конкуренции на мировом рынке

Другим моментом, связанным с увеличением производственной мощности бумажно-целлюлозной промышленности, явились обострение конкуренции на мировом рынке и значительные сдвиги в роли отдельных стран в мировой торговле целлюлозой и бумагой.

Прежде всего следует отметить уже упомянутое выше усиление экспорта из Финляндии и Швеции. Эти страны, связанные торгово-политическими условиями с лучшими рынками Зап. Европы, имеющие удобные морские пути сбыта, технически высокоорганизованную промышленность, дополнительно усилили с осени 1931 г. свою конкурентоспособность в силу отмены золотого стандарта и возможности проведения валютного демпинга (Таблица 11).

Экспорт бумажно-целлюлозной продукции из Финляндии и Швеции приобрел очень широкую экспансию, усиливая свои позиции и в Америке, и в Азии, в значительной степени за счет Германии. Иллюстрацией этой ситуации может служить табл. 8, составленная по данным «Папир-Цайтунг» от 1 июня.

Из отдельных статей германского экспорта бумаги особенно пострадала основная печатная бумага.

Из других стран, для которых экспорт является существенным условием работы бумажной промышленности, сильно пострадала Голландия. Экспорт бумаги и особенно картона (соломенного) составлял около ¾ всего производства. Высокая себестоимость, убыточность мировых цен (при сохранении Голландией золотого стандарта) одновременно с сужением английского рынка картона вызвали сильное ухудшение положения промышленности. В 1934 и 1935 гг. ряд предприятий прекратил работу или произвел сокращение рабочей силы.

Одновременно с усилением скандинавской конкуренции и сужением рынков сбыта в силу таможенных ограничений и конкуренции со стороны местной промышленности «тесноту» на мировом бумажном рынке усиливает выступление ряда новых стран – экспортеров бумаги.

Так, Италия, усиленно развивающая внутреннее производство бумаги и полуфабриката, стремится к расширению своего сбыта бумаги на Ближнем Востоке. Опираясь на географическую близость, торговые связи, Италия достигла в 1934 г. ряда успехов в Иране, Турции (по писчей бумаге, папиросной и изделиям).

Далее имеются определенные признаки усиления экспансии Японии в области экспорта бумаги европейских сортов (Таблица 12).

Экспорт же европейских сортов бумаги вырос с 53,2 тыс. т в 1932 г. до 70 тыс. т в 1934 г.

Английский журнал «Уорлдс Пэйпер Трэйдс Ривью» в конце 1934 г. писал: «Японцы, видимо, сделались более активными в области экспорта бумаги». Спенс (Швеция) указывает, что величайшей угрозой для сбыта бумаги, особенно на Дальнем Востоке, и не только для гамбургских экспортеров, но также и для скандинавских, является японская конкуренция. Спенс добавляет, что японцы предприняли производство ряда сортов бумаги, которых они ранее не производили и которые должны будут на основе невероятно низких цен покорить рынки, занимаемые европейскими экспортерами.

Падение цен

Перепроизводство и острая конкуренция не могли не вызвать сильнейшего падения цен на бумагу в годы кризиса. Глубина падения цен на бумагу видна из следующих данных (Таблица 13). Характерно, что в 1933 и 1934 гг. падение цен на бумагу продолжалось, хотя по ряду товаров отмечалась приостановка этого процесса. В частности, цены на целлюлозу дали на 1933 г. даже некоторый подъем, достигнув в декабре 1933 г. (по данным Шведского индекса цен на экспортную целлюлозу в золотом выражении) 41% к уровню октября 1929 г. и затем опустившись до 32% в декабре 1934 г. По размерам падения и непрерывности его цена на бумагу оказалась в значительно худшем положении, нежели на целлюлозу и пиленый лес. В отчете шведской компании «Стора» за 1934 г. помещена следующая иллюстрирующая это положение таблица динамики цен (в шведской валюте) (Таблица 14).

Несомненно, что такое сильное падение цен на бумагу и целлюлозу сделало экспорт из стран, не отменивших золотого стандарта, убыточным. Этим в значительной мере обусловлено вытеснение с внешних рынков Германии и возникновение и в бумажно-целлюлозной промышленности своеобразного явления, так называемой «усталости от экспорта» (Exportmüdigkeit), необходимости покрытия убытков экспортными премиями и т.п. По целлюлозе расхождение ножниц между внутренней ценой и выручкой по экспорту ярко иллюстрируется следующими данными (из обзора Берлинского конъюнктурного института, франко станция) (Таблица 15).

В 1935 г. падение цен на целлюлозу и бумагу продолжалось.

Шведский индекс цен на целлюлозу дает следующее падение (1913 г. принят 100) (Таблица 16).

Характерным примером является борьба за цену, которая на протяжении ряда месяцев велась между канадскими бумажными предприятиями, поставщиками газетной бумаги, и их потребителями – газетными концернами США: группа канадских фабрик во главе с «Интернешиональ Пейпер Миллс» решила повысить с 1 января 1935 г. цену на газетную бумагу с 40 до 42,5 долл. Это решение натолкнулось на сопротивление не только со стороны газетных концернов, но и некоторых предприятий самой канадской промышленности. Так, фирма «Сэнт Лоренс Пэйпер Миллс» не примкнула к соглашению, несмотря на давление, оказанное правительством штата, и повышение цен не состоялось. Между тем существующие цены, как показывают опубликованные балансы канадских бумажных предприятий за 1934 г., являются убыточными. Крупнейшая компания «Абитиби» не могла покрыть при цене от 40 до 41 долл. даже расходов по доставке бумаги за счет производителя и выработала при мощности своей фабрики в 550 тыс. т в 1934 г. всего 240 тыс. т, т. е. работала с 44-процентной нагрузкой.

Если в целлюлозно-древмассной промышленности относительная немногочисленность экспортеров и высокая степень концентрации производства способствовали организации картелей (весной 1935 г. в дополнение к существующему европейскому картелю по сульфатной целлюлозе прибавился северный картель по древесной массе с участием Швеции, Норвегии, Финляндии), то в бумажной промышленности картелирование проводится главным образом в национальных рамках. Такие картели организованы в Италии (фашистская «Корпорация»), в Чехо-Словакии (картель 26 картонных фабрик), Польше (Синдикат бумажной промышленности) и ряде других стран. Что касается международных картелей, то они ограничены специальными сортами бумаги (пергамент, крафт-бумага) и главным образом охватывают страны европейского севера.

В 1935 г., как мы указывали, падение цен на бумагу несколько замедлилось. С другой стороны, тенденция к увеличению объема производства и пуску новых предприятий не ослабевала. Поэтому в условиях «депрессии особого рода», характеризующейся пониженным уровнем потребления, не приходится ожидать устойчивости в положении мировой бумажной промышленности и мирового рынка.