Интервью гендиректора холдинга "Инвестлеспром" Антона Завалковского

– В 2011 г. в компании начался процесс смены собственника, можно ли сейчас говорить, что он уже завершен?

– Я бы предложил построить разговор о бизнесе компании, а не о собственности. Собственность, наверное, это все-таки вопрос акционеров, кредиторов, и пусть они спокойно с ним разбираются.

– То есть на текущую деятельность этот процесс уже никакого влияния не оказывает?

– Компания совершенно спокойно может продолжать свою деятельность и развиваться. Дефицит средств, возникший в связи с экономическим коллапсом, преодолен за счет денег, данных группой ВТБ. На сегодняшний день производственные активы обеспечены оборотными средствами и вполне могут работать. Исторически компания создавалась, наверное, последней на российском рынке, после формирования таких гигантов, как «Интернешнл Пейпер», «Континенталь», после «Титана», Архангельского ЦБК. Мы сегодня имеем активы, выпускающие совершенно разные продукты, иногда ни на рынке, ни в сырье, ни логистически между собой не связанные. Это одна из проблем холдинга. Но то, что это нормальные, работоспособные производственные активы, – это факт. И мы стремимся к тому, чтобы загрузить их на полную мощность. К большому сожалению, не все инвестиционные проекты, которые велись в «Инвестлеспроме», мы можем продолжать. Мы сейчас проводим их экспертизу, например, у нас был очень громкий инвестпроект «Белый медведь». Печально, но не все предпосылки сбываются, не все базовые расчеты, которые были сделаны в этих инвестпроектах, оказываются верными. Быть может, это просто какие-то технические ошибки, а возможно, что изначально проекты делались немного под другие задачи, нежели разворачивание крупного производства. Мне сейчас об этом трудно судить, да и, честно говоря, это не входит в мои планы. Я считаю, что сегодня мы имеем очень серьезный актив мирового уровня – это Сегежский ЦБК с заводами по конвертации бумаги для Европы, достаточно обеспеченными лесными ресурсами. Это то, что мы, безусловно, будем развивать. Есть очень неплохие, оснащенные современным оборудованием предприятия по изготовлению древесной продукции – к примеру, клееной балки на Сокольском ДОКе. Это тоже очень интересная тема. Но, к сожалению, сегодня окупаемость больших инвестпроектов находится под вопросом. Вложения в них были сделаны из непонятных мне предпосылок. Поэтому мы говорим о выводе производственных мощностей на 100%-ную загрузку, но пока не говорим об окупаемости инвестпроектов. Нужно пересчитывать, смотреть, как это сделать, потому что рынок поменялся, изменилась ситуация.

– Экспертиза инвестиционных проектов – основная задача, которую поставили перед вами акционеры?

– Задачи две: запустить то, что сейчас готово к работе, и провести экспертизу того, что нужно инвестировать и строить, чтобы не вкладывать деньги в воздушные замки. Возможно, будет разработана стратегия развития холдинга целиком, возможно – развития отдельных единиц, не связанных между собой. Быть может, будет какая-то продажа активов. В данный момент я не могу исключать ничего. Единственное, что я считаю правильным, – ни в коем случае нельзя продавать активы в том состоянии, в котором они находятся сейчас, потому что это будет дисконтная, спекулятивная продажа, которая потом может привести к остановкам предприятия, вплоть до расхищения производственного комплекса. Мы все это уже 10 лет назад в России проходили. Я думаю, что этого надо категорически избежать. Слава богу, мы сейчас обеспечены финансовыми ресурсами, которые позволяют нам довести эти активы до хорошего состояния и продать их с премией.

– С какими результатами закончил прошлый год Сегежский ЦБК?

– Я бы сформулировал ваш вопрос немного иначе: как мы оцениваем результаты деятельности предприятия до вхождения в управление нового руководства? Наша команда работает в холдинге с февраля 2012-го – таким образом, говоря об итогах 2011 г., мне сейчас приходится анализировать работу предыдущего менеджмента. Занятие это неблагодарное, но что поделаешь, факты – вещь упрямая. С одной стороны, рынок в прошлом году был достаточно хорошим в связи со сложившимися на нем ценами. При этом, к сожалению, из полученных средств самому комбинату досталось крайне мало. Вложения в производственные мощности были очень скудными. По сути, они разрушались. Последствия этого мы пожинаем сейчас, даже имея финансовую поддержку основного кредитора. Все это требует времени. Даже при хорошем рынке в конце прошлого года комбинат столкнулся с большими проблемами. Тогда практически полностью была прекращена лесозаготовка. Результатом стала остановка ЦБК в начале года, и вновь комбинат был запущен большими усилиями. Вообще, остановка такого производства в зимнее время – это очень серьезная проблема, поскольку минусовые температуры в цехах приводят к потере части оборудования. К сожалению, нам пришлось столкнуться и с этой проблемой, которая существует до сих пор, потому что своевременный ремонт энергетического оборудования не проводился, как не проводились и ремонты в химическом и сварочном цехах, бумажные машины находились в очень плохом состоянии. Какая-то парадная часть, которую всегда показывали представителям различных министерств и ведомств, когда продвигали проект «Белый медведь», выглядит приличной. Там, где экскурсантов не водили, состояние удручающее. Наш основной финансовый партнер – группа ВТБ – дал нам определенный кредит доверия. Итоги текущего года будут сравниваться с результатами 2011-го, хотя этот год и не самый легкий для сравнения: с одной стороны, да, он характеризовался наличием хорошего рынка, но с другой – было и наличие инерции в промышленности. ЦБП как раз отличается очень большой инерцией: если его предприятие недоинвестировали в текущем году, вы почувствуете это через год или даже позднее, а не через месяц, как в отраслях с малым сроком окупаемости основных фондов. И, опять же, при отсутствии ремонтов оборудование выработает себя только через какое-то время.

– Какую задачу вы ставите перед Сегежским ЦБК в 2012 г.?

– Полная загрузка комбината. По итогам первого полугодия загрузка не достигает 100% в связи с февральским простоем. На сегодняшний день комбинат загружен на 100% мощности. Иногда происходят регламентные или даже не регламентные остановки, как раз связанные с высоким износом оборудования, которые мы пытаемся сейчас исключить.

– Насколько комбинат обеспечен сырьем?

– Изначально не ставилась задача обеспечить на 100% собственную заготовку, да это и не принято в лесной индустрии. Свою заготовку мы сейчас восстанавливаем. Я думаю, что в зимний период сможем обеспечивать до половины потребности собственным сырьем.

– Вы закупаете сырье у «Кареллеспрома»?

– «Кареллеспром» поставляет нам порядка 10 тысяч кубометров сырья, что составляет менее 10% от нашей потребности. К сожалению, «Кареллеспром», несмотря на то, что у нас там есть доля в капитале, не может быть нашим приоритетным поставщиком. Поэтому мы пользуемся другими поставщиками, и я считаю, достаточно успешно.

– Как пережила события прошлого года компания Segezha Packaging?

– Там не очень простая ситуация, осложнявшаяся отсутствием нормальной связи. Segezha Packaging – это «Инвестлеспром», но, к сожалению, до прихода нового менеджмента это были две отдельно стоящие структуры, участвующие в одной цепочке, но не имеющие нормальной обратной связи. Сейчас мы пытаемся выстроить единый комплекс с общим центром принятия решений, потому что, как выяснилось после вхождения команды в управление, компания Segezha Packaging, по сути, представляла собой девять никак не связанных между собой заводов, которые занимались собственным продажами, собственным производством. Они никак не обменивались между собой ни коммерческой, ни логистической информацией. Сейчас мы пытаемся свести все это к единому центру принятия решений, создаем единый офис на Segezha Packaging, которого до настоящего времени не было. Как восприняла компания изменения в «Инвестлеспроме»? Как и всякая организация, управляемая западными менеджерами, – с волнением и интересом: что же опять придумали эти страшные русские? Я думаю, что нам удалось их успокоить. Мы сейчас очень активно участвуем в принятии решений в Segezha Packaging, в тех рамках, которые позволяют наше владение и законодательство. Мы пытаемся объяснить западным коллегам, что ни в коем случае не хотим вытолкнуть их из бизнеса. Мы хотим наладить нормальные отношения, интегрироваться наилучшим образом и получать, как это принято во всех интегрированных цепочках, доход до конца цепочки.

– Какова синергия между Segezha Packaging и Сегежским ЦБК?

– Это не просто синергия, это единая цепочка, начинающаяся в лесу. От поставок леса на Сегежский ЦБК, на лесопроизводство, находящееся в его кластере, зависит поставка щепы на комбинат. Далее произведенная СЦБК бумага поступает на завод Segezha Packaging. Логика наличия в холдинге западных заводов очень простая: коэффициент загрузки мешка, если брать ж/д вагон, это 0,5–0,6, то есть мы теряем половину веса. Если везти бумагу, это полная загрузка, соответственно, мы развозим бумагу по западным заводам, которые конвертируют ее в мешки и доставляют западному покупателю. И по отдельности эти две структуры существовать не могут, потому что все производители мешочной бумаги в Европе достаточно интегрированы, и заводам никто не даст бумагу просто так, чтобы они составляли конкуренцию таким гигантам, как Mondi.

– Каким был прошлый год для Сокольского ДОКа?

– Для Сокольского ДОКа прошлый год был довольно тяжелым в силу того, что там осуществлялась инвестпрограмма. Сегодня оборудование смонтировано, мы получили возможность выпуска на ДОКе уникального для российского рынка продукта – клееной балки длиной в 13,5 м, с которой и вышли на рынок. Помимо этого увеличился продуктовый ряд, за счет которого мы смогли развить и наше домостроение, и выйти на не свойственный до этого для нас рынок – мы сейчас сотрудничаем с японцами. Это очень специфичный, очень емкий рынок. Поэтому, несмотря на не поражающие успехом результаты прошлого года, мы все-таки надеемся, что Сокольский ДОК даст нам хорошую экономику в этом году.

– Насколько сложный рынок Японии?

– Сама система продаж японцами выстроена так, чтобы не создавать лишнюю конкуренцию. В Японии есть несколько, в нашем понимании, уполномоченных импортеров, которые закупают продукцию. С одним из них мы и работаем. Увидеть рынок нам не удается. Японский рынок очень чувствителен к качеству, стабильности, соблюдению стандартов JAS и JIS, он прозрачный с точки зрения технологии и с точки зрения конечных покупателей, но выйти на них мы не можем, в силу особенности его построения. Это ни хорошо, ни плохо. Поскольку нами пока сделаны только первые попытки, для себя мы еще не оценили этот рынок.

– Сохраняется ли стратегия лидерства на рынке деревянного домостроения?

– Сейчас время пересматривать стратегии. Возможно, что она сохранится, а возможно – нет. В чем сложность: деревянное домостроение перестало быть массовым, сейчас это практически розничная продажа, поэтому домостроение как стратегию я бы рассматривать не стал. Это лишь одна из возможностей сбыта продукции завода. Надо ли развивать розницу? Пока не знаю...

– Как устроена дистрибуция пиломатериалов на ДОКе?

– У нас продажи идут как через дилеров, так и конечным покупателям. Но в основном это конечный покупатель. Там, где рынки непростые, например на Востоке, где сложен возврат средств, естественно, мы, как и любая цивилизованная компания, пользуемся дилерской сетью. Типичная ситуация для России – невыстроенность каких-то определенных длинных цепочек. Очень непросто договариваться, слишком много производств, не имеющих сертификации, иногда работающих по «серым» схемам, которым довольно сложно составить конкуренцию, – это вполне логичная, нормальная ситуация для России, но это не значит, что на этом рынке не надо работать. Это означает, что надо его приводить в порядок и развивать.

– Планируются ли новые инвестиции в ДОК?

– Мы завершаем инвестпроект, начатый еще до вхождения нашей команды в управление. Какие-то дополнительные инвестиции до освоения этой программы пока делать не планируем.

– В текущем году вы планируете инвестиции в Сегежский ЦБК?

– В этом году будут осуществлены поддерживающие инвестиции, направленные на восстановление и приведение в пригодное состояние оборудования – сварочного, химического, буммашин, потому что их состояние оставляет желать лучшего. Какие-то крупные вложения без экспертизы, без предварительных расчетов мы пока не планируем. Что касается продолжения проекта «Белый медведь», то, опять же, возникает вопрос в его целесообразности, потому что сегодня в данном регионе достаточно сбалансирована выработка и потребление леса, и если мы осуществим крупный проект, то, скорее всего, почувствуем дефицит местного сырья и, как следствие – ухудшение экономики.

– Какова судьба ЦБК «Кама»?

– Мы сейчас делаем все возможное, чтобы запустить ЦБК «Кама», но, к сожалению, есть вполне преодолимые технические ограничения. Это не очень качественно выполненные подрядные работы при монтаже машин. Есть много вопросов по рынкам. Мы не понимаем этого рынка. В России этот продукт (легкомелованная бумага – прим. ред.) пока не производился. Мы имеем очень серьезную поддержку типографий, входящих в группу ВТБ, и я думаю, что это даст нам возможность в ближайшее время принять решение. По крайней мере, до начала холодов нам необходимо это сделать, чтобы не потерять часть оборудования.

– Проект строительства БДМ №2 сохраняется?

– Сначала нужно запустить то, что уже смонтировано, и понять, для чего и подо что. Потому что, исходя из предыдущего проекта, возврат средств был предусмотрен в 2029 г. Я совсем не уверен, что к тому времени легкомелованная бумага сохранится как продукт на рынке, что она не будет присутствовать только в музее. С развитием информационных технологий сегодня практически все в мире используют какие-то электронные устройства. Что будет с бумажными носителями в 2029 г., мы не знаем.

– Каков ваш взгляд на будущее мешочной бумаги и мешков?

– В отличие от легкомелованной бумаги, я пока не вижу адекватной замены бумажных мешков. Мало того, я вижу увеличение рынка, что связано с несколькими факторами. Основным, наверное, стоит считать ограничение по весу мешка в Европе. Сейчас все переходят с 50 на 25 кг. Это исходит из соображений безопасности труда. И в нескольких европейских странах уже приняты законы, запрещающие использовать в упаковке пластиковые мешки, вплоть до ритейла.

– Вы планируете лоббировать в России экологические нормы, аналогичные европейским?

– Законодатели должны сами к этому рано или поздно прийти. Что касается информационной, разъяснительной поддержки, мы готовы включиться в эту работу и уже ее начинаем. С одной стороны, это увеличение рынка для продажи мешка, с другой – хорошая возможность для государства, для городов улучшить экологическую ситуацию, потому что увеличение объемов пластиковой упаковки, так или иначе, приведет к экологическому коллапсу. Понятно, что пластиковый мешок дешевле и легче в производстве. Нефтяникам все равно нужно его производить, так как он производится из отходов. Этот вопрос нужно регулировать на законодательном уровне. Мы не являемся настолько маржинальной индустрией, чтобы победить здесь нефтяников. Я думаю, что люди, видя ситуацию вокруг себя, все-таки примут решение в пользу более экологичного продукта.

– Когда должна завершиться экспертиза проектов «Инвестлеспрома»?

– Сейчас практически завершена экспертиза «Камы». Мы привлекали профильный институт и коммерческую компанию, которая работает на этом рынке. Их выводы были весьма положительными, за исключением технологических нестыковок и проблем, оставшихся после монтажа оборудования. Думаю, сейчас мы их устраним, и речь пойдет о запуске. Что касается экспертизы «Белого медведя» – это не очень простое занятие. Во-первых, это весьма емкий проект, во-вторых, он долгое время позиционировался как один из приоритетных в индустрии и был проведен через министерства и ведомства. Оппонировать сейчас очень сложно, нужны серьезные аргументы, а для того, чтобы их иметь, необходимо все очень правильно и фундаментально просчитать.

– Каково состояние других производственных единиц?

– Онежский ЛДК работает в рамках компании, стараемся всячески поддержать его, в основном за счет лесозаготовок. Интересным активом компании является Вятский фанерный комбинат, предприятие, технологически прекрасно оснащенное оснащенное технологически, там достойные управленцы, генерирующие очень хорошую экономику.

– Вы сторонник введения частной собственности на лес в России?

– В лесной индустрии это вечный спор между сторонниками частной и государственной собственности на леса. И у тех, и у других есть весомые аргументы. Переводить или не переводить леса в частную собственность – это вопрос законодателей. С нашей стороны, мы только можем снабдить достаточными аргументами. Что касается освоения лесов, строительства дорог, то при государственной поддержке такого дорогостоящего процесса, как строительство дорог, их освоение было бы более интенсивным. Но требовать этого от государства в тех областях, где дефицитный бюджет, по меньшей мере странно. Поэтому, исходя из здравого смысла, из соображений бизнеса, нужно использовать соотношение риска и прибыльности.

– Как отразится на деятельности вашей компании присоединение России к ВТО?

– Это несет краткосрочные риски, но это направление неизбежно, логично.

Биография

Антон Завалковский родился в 1970 г. в г. Омске, имеет политехническое и экономическое образование. С 1996 по 2000 гг. работал в газо- и нефтеторговых компаниях «Нафтасиб» и «Итера». В 2001 г. он перешел на работу в ОАО «Русский алюминий». С февраля по сентябрь 2009 г. Завалковский являлся генеральным директором Байкальского ЦБК, где занимался антикризисным управлением. В 2010 г. назначен заместителем гендиректора петербургской ритейловой компании «Лента». В феврале 2012 г. назначен генеральным директором ЗАО «Инвестлеспром».

Справка

Группа «Инвестлеспром» сформирована в 2006 г. В состав холдинга входит более 60 предприятий лесной, деревообрабатывающей, целлюлозно-бумажной промышленности, а также предприятия по производству бумажной упаковки. Общая площадь арендованного лесфонда компании составляет порядка 5,7 млн га, в том числе сертифицировано по FSC 4,5 млн га. Мощности по лесопилению превышают 500 тыс. м3, мощности по производству бумаги – 258 тыс. т, бумажных мешков – около 1,3 млрд штук, пиломатериалов – более 280 тыс. м3, заготовке древесины – более 2 млн м3. В 2011 г. выручка компании составила 20,62 млрд руб. «Инвестлеспром» занимает третье место в рейтинге крупнейших компаний ЛПК (см. статью ««Плюсы» и «минусы» лесной индустрии» на стр.20). На предприятиях холдинга работают около 14 тыс. человек.