Интервью руководителя Лесной службы Канады Тома Россера

- Какова структура владения лесами в Канаде?

– Большая часть леса принадлежит государству. В Конституции есть четкие разграничения сфер ответственности, детально прописано, за что отвечает федеральная власть, а что находится в юрисдикции органов местного самоуправления. Кроме того, у нас есть незначительная доля частных владений: в Канаде около 450 тыс. лесных участков в частной собственности. Однако около 90% лесов, на которых ведутся промышленные рубки, находятся под контролем у государства. Мы считаем, что в Канаде одна из лучших систем управления лесами.

– За что отвечает Лесная служба Канады?

– Мы работаем в самых разных направлениях. Помимо внутреннего управления лесами, есть службы, которые отвечают за международные коммуникации в этой области. Отдельные службы, которые занимаются исследованиями в области леса, анализируют ситуацию и регулярно готовят отчетность о ситуации в регионах. Есть служба, ответственная за борьбу с лесными пожарами и т.д.

Кроме того, Министерство природных ресурсов регулярно запускает программы, помогающие продвигать инновации в области лесной промышленности, позволяющие сделать продукцию сектора более конкурентоспособной, или программы, направленные на защиту окружающей среды и т.д.

– Существует мнение, что в России нужно ввести частную собственность на лес, как в Европе. Как вы считаете, какая структура собственности может быть оптимальной для России – канадская или европейская?

– Для Канады государственная система владения лесами является важной составляющей экономики страны. Уже около 100 лет государство владеет лесными массивами, успешность этой модели проверена временем. Однако ответ на вопрос, какая система правильнее, сугубо индивидуальный. В разных странах мы видим самые разные варианты регулирования отрасли. Правда, между Россией и Канадой много общего.

У обеих стран огромные территории с гигантскими лесными массивами. Российские и канадские лесные угодья одни из самых лучших и дорогих в мире. У нас много диких естественных лесов, которых почти не осталось в Европе. В Скандинавии, наоборот, большинство небольших лесных участков, принадлежащих частным владельцам. Например, в Швеции эти частные владения передаются по наследству из поколения в поколение. У людей есть опыт оптимальной лесозаготовки на семейных участках. Лес там уже давно утратил такой дикий природный характер, он неоднократно пройден рубками ухода. Эта ситуация совсем не похожа на российскую.

Для большой страны не может быть однозначного ответа на ваш вопрос. В Канаде в различных регионах модели владения лесами отличаются друг от друга. Например, на Атлантическом побережье Канады доля частных лесных владений намного выше, чем в других частях страны. В некоторых случаях можно совмещать обе системы в разных регионах, в зависимости от конкретных условий.

– В России вопросы собственности на лес и инфраструктуру тесно связаны. Как ведется строительство лесных дорог в Канаде?

– В большинстве случаев строительство дорог финансируется из госбюджета. Сроки, сумма, подрядчики и прочие вопросы о том, за какие объекты инфраструктуры кто должен платить – администрация и арендатор или владелец, решают совместно. Если же лес находится в частной собственности, то дороги строит владелец.

Самое главное достоинство системы, при которой лес принадлежит государству, на мой взгляд, в том, что это позволяет извлечь из данного ресурса максимальную пользу для общества. Так что мы экспериментируем с разными системами управления, чтобы в итоге быть уверенными, что в каждом конкретном случае выбрали оптимальный вариант с точки зрения общественной пользы. В конечном итоге ответ на вопрос, может ли лес перейти в частную собственность, зависит от многих факторов – от стоимости леса на конкретном участке, его ценности, редкости пород на данной территории и т.д.

– Как распределена ответственность за уход и лесовосстановление между компаниями и государством?

– Обычно это контролируют местные власти. Ком¬пании­арендаторы отвечают как за собственную деятельность, так и за соблюдение норм по уходу. Их работа регулируется и контролируется государственными органами управления, которые также смотрят, как арендаторы или владельцы выполняют свои обязанности по ведению лесовосстановительных работ.

У нас есть специальные агентства, которые занимаются плановыми проверками компаний¬арендаторов. Канадские лесопромышленные компании заинтересованы в том, чтобы показать своим клиентам, что они ответственные лесопользователи. Немаловажную роль тут играют независимые компании, которые проводят сертификацию, – это FSC, например. В России, я знаю, сертификация по системе FSC тоже распространена. Есть также госорганы, которые контролируют деятельность компаний, смотрят, чтобы она соответствовала нормам.

– В России сертификация носит добровольный характер, а в Канаде?

– У нас сертификация тоже необязательна. Однако большинство канадских компаний предпочитают ее получить, потому что для них очень важно, выгодно и престижно продемонстрировать клиентам, потребителям и другим участникам рынка тот факт, что они грамотно, эффективно и без вреда для окружающей среды управляют своими угодьями. Среди всех сертифицированных компаний в мире 40% – канадские. И особенно радует тот факт, что государство никак не принуждает компании получать сертификацию.

– Какова производительность лесов в Канаде?

– Ежегодно вырубается около 15 млн м3. В Канаде, как и в России, очень много абсолютно разных по природным условиям лесов, так что процент вырубки в каждом регионе разный. Допустимый объем рубки составляет около 207 млн м3. Сейчас рубка не превышает 1% от коммерческих лесов в Канаде.

– Насколько остро в Канаде стоит проблема исчезновения лесов?

– Эта проблема сейчас на повестке дня для многих стран, но в Канаде она стоит не остро, темпы исчезновения лесов у нас самые низкие в мире.

– Какова доля лесной промышленности в ВВП Канады?

– Это около 2% ВВП. Мы крупнейшей в мире экспортер продукции лесопромышленного сектора. В лесной промышленности Канады работают 240 тыс. человек. Глобальный экономический кризис отразился и на нашем ЛПК, его доля в ВВП снизилась. Это сильно сказалось на объемах реализуемой продукции, на объемах производства. Однако лесная промышленность остается одной из важнейших составляющих экономики нашей страны. Мы связываем именно с этой отраслью инновационные возможности в будущем.

– Какие меры могут помочь увеличить производительность лесного сектора в России?

– России необходимо привлекать инвестиции в ЛПК, чтобы развивать отрасль и предлагать продукты высокого качества по конкурентоспособным ценам. Это просто необходимо для вас, как для страны с огромными лесными массивами.

– Как развивается сотрудничество между Россией и Канадой в области управления лесами?

– У канадской Лесной службы есть опыт общения с коллегами из России. Мы вместе сотрудничали, разрабатывая программы по эффективной борьбе с лесными пожарами. Опыт Канады мог бы быть очень полезен для коллег из России. На мировом рынке лесной продукции идет серьезная конкурентная борьба. Чтобы России занять достойное место, необходимо активно развивать отрасль, запускать больше масштабных проектов. Самое важное, на мой взгляд, сейчас для России привлечь инвестиции в отрасль. Нужно налаживать торговые связи. Я знаю, что многие канадские компании, например, сейчас продают специализированную технику в Россию. Надеюсь, в дальнейшем совместных деловых и образовательных проектов будет становиться только больше.

Справка

Лесная служба Канады основана в 1899 г., входит в состав Министерства природных ресурсов. Занимается управлением лесами страны. Имеет отделы, занимающиеся международными торговыми связями в секторе, защитой лесов, исследованиями в области защиты лесов, борьбой с лесными пожарами и т.д.

Биография

Том Россер окончил университет Карлтона (Канада), в 2001 г. получил степень магистра наук Лондонского университета. В 2003–2008 гг. являлся главным экономистом в Ассоциации лесопромышленников Канады. Впоследствии возглавлял отдел экономики и политики Лесной службы, где отвечал за международные торговые, экономические и политические связи ведомства. В 2010 г. назначен руководителем Лесной службы Канады.