Что нам локаут?

Профсоюз работников бумажной промышленности, представляющий интересы почти 30 тысяч человек, выступал против этих планов, а также боролся за повышение заработной платы, за усложнение условий увольнения рабочих. Разногласия касались также использования труда подрядчиков, предоставления выходных дней и отгулов. В Финляндии аутсорсинг является предметом соглашения между работодателем и заинтересованным профсоюзом. Руководители целлюлозно-бумажных комбинатов хотели перевести такие работы, как техобслуживание оборудования и уборка, на подрядчиков, а профсоюз утверждал, что это вряд ли приведет к реальному сокращению затрат. В середине апреля переговоры зашли в тупик, а профсоюз в качестве предварительной меры объявил запрет на сверхурочные работы. На ряде предприятий Stora Enso и UPM начались забастовочные акции. Руководство комбинатов сочло их незаконными, а профсоюз - нет. В конце концов Paperiliitto объявил всеобщую забастовку 16-17 мая, а руководители финских компаний решились на крайние контрмеры. Они заявили, что из-за прекращения работы в сверхурочное время целлюлозные линии и бумагоделательные машины на комбинатах приходилось неоднократно останавливать.

Постоянные остановки увеличили производственные убытки, затраты на сырье и электроэнергию, а также снизили качество продукции. Кроме того, увеличилась нагрузка на окружающую среду. В итоге с 18 мая были закрыты более 50 целлюлозно-бумажных предприятий по всей Финляндии. Лишь комбинаты, выпускающие упаковочные материалы для продуктов питания, в исключительном порядке были запущены утром 1 июня, поскольку запас упаковки для местной пищевой промышленности был почти исчерпан. Локаут вызвал обеспокоенность правительства Финляндии. Профсоюз Paperiliitto поддержали профсоюзы смежных отраслей финской промышленности, объявившие о прекращении работ на предприятиях, охваченных локаутом. Шведский профсоюз объявил запрет на сверхурочные работы на местных целлюлозно-бумажных заводах. Государственный посредник по трудовым спорам Юхани Салониус вынес 1 июня первое примирительное предложение, которое предусматривало увеличение зарплаты на 6% в течение трех лет и предоставление компаниям права не останавливать оборудование на Рождество и Иванов день.

Но Совет профсоюза работников бумажной отрасли, проанализировав это предложение, 5 июня отклонил его. Еще одно предложение 23 июня было также отклонено профсоюзом. Наибольший спор разгорелся вокруг применения посторонней рабочей силы и продолжительности рабочего времени. Следует отметить, что рабочее время в финской целлюлозно-бумажной промышленности самое короткое в Западной Европе - в среднем 32 часа, что давно не устраивает менеджмент предприятий. Тем не менее, профсоюзы и работодатели в конце концов договорились. Заключенное 1 июля трехлетнее соглашение предусматривает, что в первые два года рост зарплат работников составит 4,4%. О росте зарплат в третьем году стороны будут договариваться отдельно осенью 2007 года. Комбинаты не будут прекращать производство во время праздников, но это будет компенсировано уменьшением рабочего времени.

Итоги

По сообщению Финской лесопромышленной федерации, за первые полные шесть недель забастовок и локаутов, финская промышленность недовыпустила 1,1 млн тонн печатной бумаги и свыше 320 тысяч тонн товарной целлюлозы. Всего же, по оценкам Финской лесопромышленной федерации, эти распри нанесли суммарный ущерб, оценивающийся в 2,1 млн тонн продукции или в 1,68 млрд евро.

Забастовочная касса профсоюза работников бумажной промышленности за время трудового конфликта «похудела» на одну пятую. Примерно 24 тыс членов профсоюза было выплачено но 16 евро в день, а общая сумма выплат составила около 18,5 млн евро. Но это только потери Финляндии. Потери России в денежном выражении меньше, но и подсчитать их труднее, из-за большей закрытости российских рынков. Тем не менее, по данным Содружества бумажных оптовиков, в 2004 году из Финляндии было импортировано 60 000 т листовой мелованной бумаги (50% всего импорта используется для производства рекламной продукции).

80 000 т журнальной бумаги (80% импорта), около 22 000 т этикеточной бумаги (около 70% импорта) и 80 000 т элитного упаковочного картона (около 50% импорта). Из расчета $1000 за тонну годовой объем поставок из Финляндии оценивается в $242 млн. На российских складах хранился трехнедельный запас бумаги. Кроме того, крупные типографии имели свои резервы. Российские типографии, предупрежденные о забастовке заранее, попытались запастись бумагой. А поставщики переориентировались па другие страны: Францию, Германию, Бельгию. Из-за большего расстояния стоимость бумаги выросла на несколько процентов. Соответственно выросла и стоимость печати. Кроме того, по некоторым данным, сейчас в Финляндии печатается от 30 до 50% глянцевых изданий из России. Некоторые еженедельники в июне вышли на бумаге более низкого качества, чем обычно. Но в целом издательская индустрия пережила локаут более-менее спокойно.

Убытки российских лесозаготовителей оказались выше, так как вместе с целлюлозно-бумажными гигантами останавливаются и финские лесопилки: прибыльность их работы зависит от продажи древесных отходов па переработку целлюлозно-бумажным комбинатам. Поэтому спрос и на российский пиловочник, и на балансы упал. В 2004 году поставки круглого леса из России в Финляндию составили 14 млн кубометров на сумму в 520 млн евро. Из этого объема 80% пришлось на крупные финские компании, такие как Stora Enso (6 млн кубометров), Metsaliitto (2.55 млн) и UPM-Kymmene (2,7 млн). Трудно определить точные суммы убытков, однако, по некоторым оценкам, российские экспортеры леса теряли до 10 млн евро еженедельно, таким образом их убытки уже превысили 60 млн евро.

Но это полбеды: за время локаута финские лесопромышленные компании создали большие запасы сырья и заявили, что не намерены возобновлять поставки из России до конца июля или даже августа. Значит фиксировать убытки российским лесозаготовителям пока рано. Но и это не все. В последнее время в лесной промышленности Финляндии наблюдается кризис перепроизводства, а потому локаут скорее всего был выгоден самим компаниям. А в долгосрочной перспективе перепроизводство может привести к снижению спроса на российский круглый лес и, соответственно, падению доходов российских лесоэкспортеров.

Победители и побежденные

Сложно определить, кто выиграл от локаута. В первую очередь, локаут был выгоден европейским экспортерам мелованной и немелованной бумаги. Индексы FOEX все еще остаются стабильными, несмотря на некоторое ухудшение в этом году экономической конъюнктуры в Европейском Союзе по сравнению с прошлым годом. Инвестиционный банк Mandatum предполагает, что после забастовки вырастут цены на журнальные бумаги, от чего выиграют и UPM, и Stora Enso. Повышения цен ожидает и финский Институт экономических исследований Pellervo, который прогнозирует, что загрузка бумагоделательных машин в 2005 году превысит 95%.

Даже после завершения локаута в Финляндии в течение 2,5-3 недель будет ощущаться нехватка продукции, поскольку предприятиям потребуется, как минимум, несколько дней, чтобы войти в рабочий режим, и еще больше - чтобы начать поставки. В итоге Россия опять окажется в проигрыше - уже как импортер дорогой мелованной бумаги и бумажных изделий. В России в выигрышном положении оказались только поставщики лиственной целлюлозы и, отчасти - газетной бумаги. Как считает один из моих коллег, «только финским локаутом можно объяснить тот факт, что индексы FOEX на хвойную целлюлозу снизились, а на лиственную - остались на том же уровне». Финский локаут обнажил давние проблемы российского ЛПК: преобладание сырья в экспорте лесопродукции, зависимость от импорта бумажной продукции, неразвитость переработки внутри России. Если бы мы могли производить бумагу не хуже финской, то локаут был бы нам на руку. Значит, выход для нас один: активно развивать собственную глубокую переработку древесины.