Интервью гендиректора Лесосибирского ЛДК №1 Павла Билибина

Почему вы решили построить новый лесопильный комплекс?

- Разговоры о новом лесопильном комплексе мы начали порядка двух лет назад. Поскольку предприятие у нас достаточно старое (проектировалось в 50-е годы XX века, а построено было в 60-е), используемые на нем технологии – не самые современные, оборудование сильно изношено. Чтобы сделать предприятие более гибким с точки зрения стоимостных характеристик продукции и удовлетворения потребностей рынков, мы решили построить новый лесопильный комплекс с новыми технологиями.

Сейчас мы выпускаем доски ГОСТ-26002-83 (это обрезные пиломатериалы транспортной влажности), продаем их в Европу, Северную Африку, на Ближний Восток. Благодаря изменению технологий мы хотим повысить свою конкурентоспособность на существующих рынках и попытаться освоить новые рынки, например Японию.

Какие технологии вы сейчас используете?

– На сегодняшний день технология у нас рамная, шесть рамных потоков, обработка боковых досок идет практически в ручном режиме. Рамные технологии не позволяют гибко варьировать сечение пиломатериалов. Мы хотим в новом лесопильном комплексе использовать новые технологии, в том числе фрезерно-пильные, что позволит не только получать доски любых типоразмеров, но и сортировать их. Наш комплекс будет заниматься лесопилением и сортировкой сырых пиломатериалов, что позволит эффективно выпиливать японские сечения, а затем их сортировать и готовить для дальнейших этапов переработки.

Когда вы планируете запустить производство?

– Первое бревно мы планируем распилить в декабре текущего года. Это будет пробный запуск. Ввод комплекса в эксплуатацию запланирован на начало 2013 г., а выход на проектную мощность произойдет, наверное, в начале II полугодия 2013 г. Сейчас проектная мощность предприятия при трехсменном режиме работы составляет около 1 млн м3 сырья в год. Загрузка производства составляет свыше 90%. Мощность нового комплекса в три смены – 1,5 млн м3.

Старое производство мы не собираемся уничтожать, разбирать и пускать на металлолом. Оно до сих пор находится в рабочем состоянии и в какой-то степени эффективно. Мы его законсервируем, а если у нас возникнет необходимость в короткие сроки существенно нарастить объемы производства, мы сможем запустить старый комплекс. Тогда суммарная мощность по входящему сырью составит 2,5 млн м3.

В какие страны вы поставляете пиломатериалы?

– Основной покупатель у нас – Египет. Есть еще несколько ближневосточных стран, например Сирия. Также мы поставляем пиломатериалы в Европу – в Германию, Францию, Бельгию, Данию и Великобританию. Также мы планируем освоить рынок Китая, начали поставлять пробные партии, но пока процесс идет тяжело: Китай все-таки больше ориентирован на российский круглый лес, ему эффективнее распиливать круглый лес, чем покупать пиломатериалы. У них утилизация выше, и цены на полуфабрикаты и отходы выше, чем на пиломатериалы из России.

Как отразилась нестабильная политическая ситуация на Ближнем Востоке на ваших поставках в этот регион?

– Поставки на рынок Египта на сегодняшний момент составляют более 60% от нашего общего годового объема производства. В начале прошлого года перед нами встал серьезный вопрос – чем замещать столь значимый для нас рынок, если ситуация станет критической. Ряд рынков мог краткосрочно принять тот объем продукции, который высвобождался у нас из-за проблем в Египте. Мы увеличили поставки в страны СНГ, но покупателей в этих странах качество интересует в меньшей степени, им нужны сырые пиломатериалы, более дешевые и требующие меньшей доработки.

К концу 1 полугодия ситуация в Египте нормализовалась, и мы откорректировали наш бюджет и план продаж вновь – в сторону увеличения поставок в эту страну. Нам приходится постоянно следить за политической ситуацией в Египте. Мы, конечно, хотим, чтобы политическая ситуация там стабилизировалась, а за ней и экономическая ситуация. В перспективе, экономика может даже улучшиться, поскольку должны появиться дополнительные доходные статьи в бюджете страны, что позволит им стимулировать гражданское строительство. А это как раз та сфера, в которой широко применяются пиломатериалы Лесосибирского ЛДК №1.

Как вы оцениваете ситуацию на европейских рынках пиломатериалов?

– В кризисные годы наши поставки в Европу снизились. Этот рынок в большой степени зависит даже от незначительных колебаний. Мировой финансовый кризис все еще продолжается, что сказывается на строительном рынке, а это приводит к падению и спроса, и цен на европейских рынках пиломатериалов. Все поставщики, кто продавал пиломатериалы в Европу, сейчас переориентируются на нетрадиционные для себя рынки, в том числе, на Египет и другие ближневосточные рынки.

В середине следующего года Россия должна вступить в ВТО. Как это может отразиться на вашем бизнесе?

– Наша компания является членом Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров России. Эта тема регулярно поднимается на его заседаниях. При вступлении в ВТО будут введены существенные ограничения по документальному оформлению, подтверждению легальности происхождения продукции. Существующих механизмов будет недостаточно. Появятся дополнительные требования к российским пиломатериалам и вообще лесным продуктам. Это, видимо, негативно скажется на экспорте российских лесоматериалов в Европу. В рамках союза мы постараемся противостоять этому процессу – будем участвовать в политических переговорах о вступлении в ВТО и тех ограничениях, которые в этой связи планируются.

Как отразится вступление в ВТО на поставках круглого леса внутри России?

– Скорее всего, это повлияет на структуру экспорта лесоматериалов в европейской части России. Традиционно покупатели березового баланса из этого региона – страны Скандинавии, а пиловочника – страны Прибалтики, которые являются неким промежуточным звеном, перед европейскими рынками. На компаниях, которые работают в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, вступление в ВТО, видимо, не скажется.

На внутренний рынок вы поставляете пиломатериалы?

– Мы начали поставлять в прошлом году небольшие объемы в Россию и страны СНГ, которые тоже считаем внутренним рынком. В Россию мы в большей степени поставляем продукты с высокой добавленной стоимостью. У нас есть деревообрабатывающее производство, выпускающее погонажные изделия, мебель из массива. Это продукция практически вся продается внутри России. Нашу древесноволокнистую плиту мы на 100% реализуем в СНГ и России.

Как вы оцениваете дистрибуцию пиломатериалов в России?

– Древесина – один из основных материалов в строительстве. Но деревянное домостроение сейчас находится не в очень хорошей ситуации. По большому счету, этого рынка в России сегодня не существует как сформировавшегося и масштабного. Поэтому, наверное, и нет необходимости в системе дистрибуции пиломатериалов. Как только появятся серьезные потребности в этом виде строительных материалов, система дистрибуции сформируется. Пока не просматривается никакой государственной программы, стимулирующей развитие домостроения. А без стимула от государства развитие этого рынка невозможно.

Какой объем продукции выпускает предприятие?

– Мы выпускаем порядка 450–500 тыс. м3 пиломатериалов в год, древесно-волокнистой плиты – 25 млн м2 (или около 75 тыс. м3). Доля строганого погонажа и мебели небольшая. У нас сбалансированное производство, мы используем то, что мы получаем после изготовления пиломатериалов: щепа идет у нас на производство ДВП, опилки – тепла. Из короткомерных отходов пиломатериалов мы производим погонажную продукцию путем сращивания по длине, получаем заготовки, их строгаем.

А высокосортные материалы из лиственницы используем для выпуска дорогих погонажных изделий. Мы сейчас рассматриваем вариант модернизации нашего плитного производства: оно тоже старое и к тому же не очень экологично, поскольку использует старый метод мокрого способа прессования. Хотим заменить это производство новым. Возможно, будем выпускать тот же продукт, но по более совершенной технологии.

Вы не думали построить производство OSB?

– Это интересная тема, но, опять же, в России нет сформировавшегося рынка этой плиты. Это материал для премиум-сегмента, дешевые дома из этого материала не строятся. Здесь продается, на мой взгляд, до 100 тыс. м3 плит OSB в год. То есть, потребности не так высоки на сегодняшний день, а производств заявлено много. Я не считаю OSB самым перспективным продуктом на сегодняшний день.

Каким был 2011 г. для компании?

– Год, несомненно, был трудный – первую очередь, в связи с проблемами на целевых рынках. Не упростила нам жизнь и реформа РЖД. От нее пострадали, наверное, все грузоотправители, но в первую очередь – лесные компании. Лесные грузы всегда были маломаржинальными для перевозчиков, и мы практически весь год ощущали проблемы с подвижным составом. Даже тот продукт, который мы производили, мы не могли отгрузить в полном объеме, заявки выполнялись лишь на 50%.

В прошлом году в нашем регионе была тяжелая ситуация с лесными пожарами – самая тяжелая за последние десять лет. Мы не только тушили пожары на своих арендованных участках, но и помогали муниципальным образованиям.

Но, несмотря на то, что год был тяжелый, мы индексировали зарплату работникам, начиная со второго полугодия, завершили первый этап модернизации, начали второй этап. Мы сделали очень важные шаги, которые позволят нам воспользоваться экономическим подъемом на целевых рынках. Когда он начнется, у нас уже будут дополнительные мощности, которые позволят нам занять ключевые позиции среди экспортеров.

Как вы решаете проблему привлечения персонала?

– Это действительно проблема. Она была всегда, но в последние несколько лет обострилась. Было выбито целое поколение молодых людей, которые не получали профильное образование. А кто и получал, то не для того, чтобы потом работать в промышленности. Поэтому у нас достаточно большой средний возраст среди специалистов и рабочих.

Мы активно ищем необходимые кадры, участвуем в различных краевых и федеральных программах по обучению, переобучению работников. Меняя технологии, мы пытаемся создавать рабочие места с большей заработной платой для высококвалифицированных специалистов.

Для того чтобы привлекать работников, необходимо иметь соответствующие условия. Не каждый человек согласится на тяжелую низкооплачиваемую работу с высокой долей ручного труда. Мы используем вахтовый метод лесозаготовки – это тоже позволяет эффективнее управлять персоналом, подбирать подходящие кадры и создавать им необходимые условия.

Вы сталкивались с нелегальными рубками на арендованных лесных участках?

– На наших участках не сталкивались. Бывают иногда прецеденты, когда рубки заявляются как незаконные, но в большинстве случаев это просто идет несоответствие данных спутникового учета и контроля фактическим данным по отводам. Иногда возникают вот именно такие разночтения в документальном оформлении. Если часто проводить мероприятия по актуализации границ рубок, все становится на свои места.

После введения нового Лесного кодекса все участки должны пройти кадастровый учет, в том числе GPS-привязку, но, к сожалению, эти мероприятия до сих пор не проведены. Бывает, что данные карт, которые хранятся у лесхозов, не совпадают с фактическими данными, полученными специалистами в результате полевых работ по GPS-привязке по координатам.

Как вы оцениваете существующую структуру государственного управления отраслью?

– Мы работаем в Красноярском крае. Я считаю, что это один из передовых субъектов федерации не только в плане объемов и показателей в лесном секторе, но также по прогрессивности методов лесного управления. Многие начинания, которые были внедрены в Красноярском крае, неплохо было бы спроецировать и применить при совершенствовании существующей системы управления.

В самый разгар кризиса в 2009 г. нашим красноярским правительством был принят закон о поддержке лесного комплекса. Мы получили существенную помощь и поддержку со стороны администрации края по субсидированию нашей деятельности, что позволило не только не сократить объемы и сохранить рабочие места, но и увеличить производство. В 2009 г. только Красноярский край показал рост объема производства в лесном секторе до 12%.

Какое финансирование вы привлекаете для развития бизнеса?

– Мы используем кредитные ресурсы, недавно привлекли кредит Сбербанка сроком на 5 лет. С этим банком мы работаем давно и успешно. В 2010 г. мы провели ряд сделок со Сбербанком по кредитованию текущей деятельности, в том числе и под гарантию Красноярского края. У нас были кредиты в ряде банков коммерческих, но мы считаем, что Сбербанк на настоящий момент нам наиболее интересен как институт финансовый, и не только с точки зрения условий кредитования – с ним очень комфортно работать. Даже самые сложные вопросы при более детальном рассмотрении и правильном подходе Сбербанком решаются.