Интервью вице-президента UPM по России Андрея Васюкова

– Когда UPM впервые начала работу в России?

– Компания Kymmene [первоначальное название компании UPM – ред.] стала пионером финского бумажного экспорта в конце XIX века.

Тогда же, в 1880-х гг., начинается и история торговых отношений UPM с Россией. Около 80% экспорта финской бумажной промышленности приходилось на Россию. Финляндия в то время имела автономию в составе Российской империи, финские бумажные фабрики пользовались большими преимуществами, и препятствий на поставку древесины, картона и бумаги в Россию не было. Постройка железной дороги «Хельсинки-Санкт-Петербург» в 80-е гг. открыла большие перспективы для продажи финского леса, картона и бумаги на российском рынке. Сначала Kymmene открыла склады в нескольких российских городах, а в начале 1900-х гг. произошло расширение продаж за счет местных агентов.

В 1886 г. финская Промышленная администрация обязала компании, ведущие торговые отношения с Россией, составить точное описание своей продукции и товарных знаков. Kymmene заказала разработку дизайна своего логотипа и в 1899 г. появилось лого грифон. В 1902 г. он был официально зарегистрирован в России и стал использоваться на упаковке писчей бумаги и других продуктах компании.

В 1916 г. в Санкт-Петербурге открылась торговая компания Kymmene, зарегистрированная как российское юридическое лицо, с офисами продаж в Москве, Нижнем Новгороде, Ростове, Тифлисе, Одессе, Баку, Самаре, Санкт-Петербурге, Кракове и Киеве. Компания поставляла бумагу, в частности, в типографию Сытина.

Когда началась Первая мировая война, возникли сложности с поставками в Россию. Однако война также привела к росту спроса на бумагу.

Kymmene занимала лидирующие позиции на российском рынке. В октябре 1916 г. в Times появилась статья под заголовком «Российский бумажный король», в которой отмечалось, что «компании принадлежат три больших бумажных фабрики, которые поставляют бумагу более чем 300 российским газетам. Компания производит ежегодно свыше 7 млн пудов (112 тыс. т) бумаги и целлюлозы».

В 1917 г. экспорт бумаги в Россию был приостановлен из-за революции, повлекшей катастрофическое ослабление позиций рубля. Частная торговля была прекращена после революции. Однако отношения c Россией прервались ненадолго. В 1918 г. фабрики UPM вошли в Финскую ассоциацию бумажных фабрик, которая занималась сбытом продукции, производимой членами ассоциации, по всему миру, в том числе и в СССР. Ассоциация просуществовала до 1996 г., когда была преобразована в закрытое акционерное общество, 100% акций которого стало принадлежать UPM-Kymmene.

До апреля 2006 г. производственное, лесозаготовительное подразделения и офис по продажам бумаги существовали как независимые юридические лица и не были связаны единой системой управления. В целях повышения эффективности деятельности UPM реорганизовала свою структуру в России. Были созданы единые бизнес-функции – финансовый департамент, отдел по персоналу, логистика, коммуникации. Новая организационная структура, действующая с 1 декабря 2008 г., помогает компании более эффективно использовать ее конкурентные преимущества.

С 2008 г. UPM, в том числе и в России, состоит из трех бизнес-групп: «Энергия и целлюлоза», «Бумага» и «Специализированные материалы». В 2009 г. мы запустили продажи самоклеящихся материалов и бумаги на российском рынке за рубли, теперь ни нам, ни клиентам не придется думать о таможенном оформлении и логистике. Кроме того, UPM Raflatac открыл в Санкт-Петербурге новый терминал по нарезке и дистрибуции самоклеящихся этикеточных материалов.

– Какими предприятиями владеет UPM в России?

– В 2001 г. UPM приобрела контрольный пакет акций фанерного завода ЗАО «Чудово-RWS», а в июне 2005 г. выкупила 100% акций предприятия. Завод UPM в Чудово производит высококачественную фанеру WISA, а также тонкий березовый шпон. Высококачественная фанера используется в строительстве, производстве мебели, внутренней отделке, в производстве транспортных средств. Тонкий березовый шпон используется в мебельной промышленности. Продукция предприятия поставляется как на внутренний, так и на международный рынок. На предприятии работает более 600 человек. В настоящее время завод производит около 100 тыс. м3 березовой фанеры и 6 тыс. м3 тонкого шпона в год.

В 2003 г. компания начала строительство лесопильного завода в Пестово, который является одним из самых современных российских предприятий лесной промышленности. Завод начал работать в 2004 г. и выпускает сухие еловые и сосновые пиломатериалы европейского качества, в том числе сортированные по прочности, а также строганую и профилированную продукцию. Мощность завода – 260 тыс. м3 сухих пиломатериалов и 40 тыс. м3 строганых изделий в год. Продукция завода используется в каркасном домостроении, при производстве стропильных конструкций, клееного бруса, а также двутавровой балки для опалубочных систем. В дополнение к базовому лесопилению, завод производит строганую продукцию для внутренней и внешней отделки помещений: евровагонку, имитацию бруса и другие профили.

В ноябре 2005 г. UPM приобрела также ЗАО «Тихвинский комплексный леспромхоз». В общей сложности, за десять лет компания инвестировала в Россию около 200 млн евро.

В апреле 2008 г. мы подписали соглашение с группой «Свеза» о создании совместного лесопромышленного комплекса на северо-западе России.

Каждая сторона владеет 50% акций совместного предприятия. Общий объем инвестиций составит более 1 млрд евро. Промышленный комплекс будет состоять из целлюлозного завода, лесопильного завода и завода по производству древесных плит OSB. Запланированная мощность целлюлозного завода составит 800 тыс. т, лесопильного – 300 тыс. м3, а завода OSB – 450 тыс. м3. Когда комплекс заработает в полную силу, на нем будут заняты около 650 человек, а с учетом смежных отраслей предприятия создадут для региона тысячи рабочих мест.

– UPM и «Свеза» объявили о приостановке проекта. Почему это произошло?

– Сейчас продолжаются работы по технико-экономическому обоснованию проекта. Мы рассматриваем и другие площадки на северо-западе России, чтобы найти оптимальное расположение. При условии, что технико-экономическое обоснование завершится по плану, решения о дальнейших шагах ожидаются в конце 2011 г.

– Какие предприятия и продукты UPM Russia сейчас наиболее прибыльны?

– Это продажа этикеточных самоклеящихся материалов, бумаги и производство фанеры.

– Какие страны являются крупнейшими импортерами продукции российского подразделения UPM?

– На экспорт поставляются фанера и пиломатериалы. Основными рынками-импортерами являются Европа, Ближний Восток, Дальний Восток. Поставки круглого леса осуществляются по трем основным направлениям: в Финляндию на целлюлозные комбинаты (это в основном березовые балансы), завод в Пестово (хвойный пиловочник) и на фанерный завод в Чудово. Второй существенный грузопоток на экспорт – технологическая щепа, которую мы получаем, в частности, на наших заводах в Чудово и Пестово. Щепа также идет на производство целлюлозы в Финляндии. Помимо щепы, на экспорт поставляются и отходы деревообработки: опилки и кора.

– Кого вы считаете своими конкурентами в России?

– Прежде всего, это другие мировые лесопромышленные концерны, с которыми мы конкурируем и на других рынках.

– Какую нишу продукция компании занимает на рынке?

– Можно сказать, что большинство нашей продукции находится в верхнем ценовом сегменте, что объясняется ее высоким качеством, а также тем уровнем сервиса, который мы предоставляем клиентам.

– Кто ваши основные клиенты?

– По бумаге – типографии, издательские дома, оптовики, производители бумажной упаковки. По этикеточным материалам – производители этикетки. По фанере – клиенты в строительной, транспортной и мебельной индустриях. По пиломатериалам – сегмент DIY [Do_It_Yourself – сделай сам – ред.]: OBI, Арсенал Трэйд, Leroy Merlin, и промышленные клиенты.

– Чем отличаются продажи в России от продаж в других странах?

– С 2009 г. мы ввели новую схему работы с нашими российскими покупателями бумаги и самоклеящихся материалов. Теперь у них есть возможность покупать нашу продукцию в России и осуществлять расчеты в рублях. Это нововведение способствует укреплению позиций компании на российском рынке. Суть нового механизма продаж заключается в том, что все торговые операции между корпорацией UPM-Kymmene и российскими потребителями осуществляются не с головным офисом в Финляндии, а в России с российским подразделением ООО «ЮПМ-Кюммене». Именно оно берет на себя все обязательства по закупке продукции UPM у головной компании, полной таможенной очистке и доставке товара до склада клиента.

Новая система прямых продаж позволяет быстрее реагировать на спрос российских потребителей и значительно сократить время доставки товара клиенту с учетом проведения процедур по таможенной очистке.

Новая система продаж имеет действительно стратегическое значение.

Она предоставляет нашей компании возможность обеспечить клиентский сервис самого высокого уровня, поскольку теперь мы можем продавать наши товары так же, как локальные производители, по внутрироссийским контрактам. То есть у нас появляется конкурентное преимущество не только перед нашими глобальными конкурентами, которые не имеют такой системы продаж, но даже и перед российскими производителями лесобумажной и другой продукции, поскольку в равных юридических условиях наш опыт позволяет нам быть для клиента быстрее и удобнее других.

– Какие особенности вы наблюдаете на российском рынке?

– Российский рынок, в отличие от «старых» рынков Америки и Европы, развивается и растет, что создает как свои сложности, так и возможности. Сложности состоят в российских расстояниях, что сильно повышает стоимость логистической составляющей, в постоянном изменении таможенного законодательства, в непрозрачности отдельных сегментов рынка. Возможности же – это завоевание новых клиентов, рост вместе с рынком, применение новых инструментов и подходов.

– Как устроена логистика компании?

– По железной дороге перевозится больше 70% экспортных и не более 50% внутрироссийских грузов. Автоперевозчики более гибко реагируют на текущий спрос, в отличие от железнодорожных – ведь на рынке грузовых автоперевозок отсутствует такое понятие, как тариф. Несмотря на большой объем автомобильных перевозок, о создании собственного автопарка речи не идет. И в Финляндии, и в России эту услугу можно без проблем, в любое время и в любом объеме заказать у независимых компаний – рынок очень развит, есть конкуренция, как между грузоотправителями, так и между операторами.

Мы владеем собственным парком лесовозных платформ – это около 100 единиц, из которых 80% – новые 18-метровые платформы с навесным оборудованием эксклюзивной конструкции, кроме нас, таких в стране нет ни у кого. Они позволяют максимально использовать и грузоподъемность, и погрузочные характеристики различных длин. Остальная часть парка – старые 14-метровые платформы, они на свой лад эффективны, но такой экономии затрат на перевозку кубометра древесины, как новые, не дают. Еще около 140 платформ нового типа мы арендуем. Такое соотношение собственного и арендованного парка позволяет нам обеспечить потребности компании в перевозках и в меньшей степени зависеть от колебаний рынка, наличия платформ у собственников и операторов. Мы ратуем за предсказуемость своих издержек, и, управляя ими самостоятельно, получаем возможность их минимизировать. Наращивать собственный парк мы не планируем, поскольку ищем баланс между собственными активами, долгосрочными и краткосрочными контрактами.

В управлении логистикой наша задача – сокращать издержки при транспортировке, а для этого важно, чтобы у вагонов была максимальная оборачиваемость. Осложняется она, во-первых, тем, что при лесных перевозках обратная загрузка отсутствует, во-вторых, ярко выраженной сезонностью лесозаготовки, а следовательно, и перевозки.

– Какие сертификаты имеют российские производства?

– Заводы в Пестово и Чудово имеют сертификаты менеджмента качества ISO 9001, экологического менеджмента ISO 14001, а также сертификат на цепочку поставок древесины по системе FSC. С 2007 г. Тихвинский КЛПХ имеет сертификат FSC на почти 200 тыс. га лесных угодий, которые находятся в долгосрочной аренде компании.

Офисы продаж имеют групповой сертификат, подписанный компанией SGS, мировым лидером в сфере независимой экспертизы, верификации, тестирования и сертификации. Он гарантирует, что 100% древесного волокна, используемого в целлюлозно-бумажной продукции UPM, происходит из лесов, где ведется устойчивое лесоуправление. Это уникальное соглашение объединяет глобальную деятельность UPM в рамках двух систем сертификации цепочки поставок – FSC и PEFC.

– Как осуществляется обучение персонала на предприятиях?

– Мы систематически проводим обучение работников. Например, весь персонал строгального цеха завода UPM Пестово прошел подготовку в учебном центре AEL в Финляндии, работники неоднократно выезжали на стажировку на финские лесопильные заводы концерна. Такую же подготовку прошли операторы, которые занимаются сортировкой пиломатериалов по прочности, что позволяет нам продавать продукцию на международных рынках в соответствии со стандартом INSTA 142.

На заводах UPM Чудово и UPM Пестово практикуется также внешнее обучение руководителей (в том числе низового звена и бригадиров) в Ленинградской лесотехнической академии.

– Каковы инвестиции UPM в разработку новых продуктов?

– На глобальном уровне расходы UPM на научно-исследовательские проекты в 2009 г. составили около 48 млн евро (около 0,5% от объемов продаж группы). Инвестиции были сделаны в развитие новых продуктов компании, таких как метки RFID и древесно-пластиковые композиты, а также в технологию производства биотоплива, применение целлюлозы, повышение энергоэффективности производства бумаги и так далее.

У UPM есть три научно-исследовательских центра – в Финляндии, Германии и Китае. Также компания сотрудничает с ведущими научными центрами и вузами по всему миру. В этом году в UPM была открыта «фабрика инноваций» – это специальный портал в корпоративной сети, где любой сотрудник, если у него есть инновационная идея, будь то по продуктам или процессам, может ее разместить. В каждом бизнесе есть ответственные сотрудники, «агенты инноваций», которые оценивают все предложенные идеи и дают обратную связь предложившему, а также рекомендации менеджерам.

– Какие факторы, на ваш взгляд, тормозят развитие UPM в России?

– Прежде всего, это разрыв между стремлением со стороны государства к развитию ЛПК и мерами, которые часто, напротив, осложняют ведение бизнеса в отрасли. Можно отметить и отсутствие необходимой инфраструктуры (прежде всего, достаточного количества лесных дорог), и небольшой внутренний рынок.

Росту потребления мелованной бумаги в России значительную поддержку могла бы оказать полная отмена импортной пошлины на нее. Не так давно на некоторые виды она была временно снижена с 15% до 5%, и это очень положительно повлияло на загрузку отечественной полиграфии заказами.

– Вы ощущали какую-то поддержку со стороны государства в кризисный период?

– Нет.

– Какие меры со стороны государства, на ваш взгляд, необходимы для развития лесной отрасли в России?

– Основной вопрос для реализации инвестиций – это создание необходимого инвестиционного климата. Позитивное развитие инвестиционных проектов зависит не только от инвесторов, но и от подхода российских федеральных и региональных властей и наличия поставщиков необходимых услуг. Для крупных инвестиций в российский ЛПК должны быть созданы следующие необходимые предпосылки: во-первых, гарантированные поставки древесины, во-вторых, права на долгосрочную лесозаготовку на конкурентных условиях.

На ранних стадиях проекта предприятия должны иметь доступ к 10 млн м3 древесины в год. Наконец, необходима развитая инфраструктура в районе, где будет расположен завод, политическая поддержка и статус приоритетного проекта. Если этих предпосылок не будет, то инвестиции будут экономически неоправданными.

– Что необходимо для развития в стране рынка деревянного домостроения?

– На российском рынке присутствует продукция деревообработки, произведенная из древесины неучтенных источников происхождения. Этот фактор является существенным при формировании цены на производимую продукцию. Другим немаловажным фактором производства и ценовой конкуренции на рынке производства пиломатериалов в России является фактор работы мелкого и среднего бизнеса по упрощенной схеме. Иначе говоря, без оплаты НДС. Оба этих фактора оказывают существенное влияние на ценовую конкуренцию при обороте пиломатериалов в России.

Получается некий парадокс в потреблении: крупные компании в состоянии производить высококачественную продукцию, но не в состоянии ее продавать в больших объемах в силу присутствия на рынке «серой» древесины, а также бизнеса, работающего без НДС. Мелкий и средний бизнесы не в состоянии гарантировать одновременно и большой объем производства, и стабильность поставок, качество выпускаемой продукции. Примером такой парадоксальной ситуации может служить работа служб комплектаций домостроительных комбинатов, целью которых является обеспечение производства большим объемом высококачественной продукции по «рыночной цене». При равных условиях на закупку пиловочника, у частного бизнеса в России больший маневр в ценовой характеристике предлагаемой продукции в сравнении с крупным корпоративным бизнесом. Отдел комплектации просто не в состоянии гарантировать одновременно качество закупаемой продукции, объем, а также низкую входную цену на производство.

В этой ситуации задача государства – усилить контроль за легальностью происхождения древесины, а также создать механизмы, способствующие развитию именно деревянного домостроения в России, как это было сделано, например, в скандинавских странах.

– Насколько хорошо продается в России дорогая высококачественная продукция?

– Все зависит от продукта – если это продукт с высокой добавленной стоимостью, как, например, бумага или самоклеящиеся этикеточные материалы, то здесь сервис и постпродажное сопровождение – неотъемлемые части продукта. Если же мы говорим о пиломатериалах, то, действительно, на первом месте по-прежнему часто стоит цена.

– Как вы планируете развиваться, думаете ли о новых приобретениях?

– На глобальном уровне UPM рассматривает все возможности для дальнейшего развития, в том числе слияния и поглощения. Что же касается наших российских заводов, то их производительность и эффективность значительно выросла за прошедшие пять лет. Мы не видим необходимости в кардинальных структурных изменениях в обозримом будущем. Постоянные улучшения и эффективность расходов все еще остаются неотъемлемой частью нашей работы, но мы все больше будем уделять внимания стратегическим инициативам и нашим сильным сторонам.