«На внешние рынки из Республики Башкортостан уходит не более 20% выпускаемой продукции»

– Каковы особенности лесного комплекса Республики Башкортостан?

– Площадь республики составляет 143 тыс. км2. Это примерно столько же, сколько занимают Швейцария, Австрия и Словения, вместе взятые. При этом проживает в ней всего 4,1 млн человек. Столица Уфа с населением 1,3 млн человек. Башкирию называют второй Швейцарией, потому что в республике около 300 солнечных дней в году, а климат резко континентальный. Республика состоит из четырех лесосырьевых зон – западной, южной, северо-восточной и юго-восточной. В западной части, которая находится ближе к Татарстану, в основном развито сельское хозяйство. А на северо-востоке региона – это Приуралье – в основном произрастает лес. Около 40% территории республики покрыто лесом. А например, в Белорецком р-не лес произрастает на площади в 85%. Всего же лесные запасы Башкирии составляют около 769 млн м3. Однако большая их часть – труднодоступные. Расчетная лесосека, или разрешенный годовой объем изъятия древесины, составляет 10 млн м3. Это по площади примерно 5,7 млн га. Причем из 10 млн м3 лесов 1 млн м3 – это хвойные породы (ель, сосна). Доля березы составляет 27%, липы – 22%, осины – 15%, дуба – 5%. Из 10 млн м3 расчетной лесосеки ежегодно осваивается около 3 млн м3. Это очень мало! Так что мы всегда рады компаниям, заинтересованным в создании лесозаготовительных и деревообрабатывающих предприятий в нашем регионе. Республика очень привлекательна для инвестиций – создано пять территорий опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР) в городах Нефтекамске, Благовещенске, Белебее, Белорецке, Кумертау и одна особая экономическая зона Алга, для резидентов которых устанавливаются минимальные налоги и предоставляются хорошие льготы. В последнее время, особенно после того, как прошли совещания БРИКС и ШОС, Уфа стала очень динамично развиваться. Был реконструирован аэропорт, построено много новых инфраструктурных объектов, в том числе отели и торговые центры.

– Какая основная продукция выпускается в Башкирии?

– На территории республики на сегодняшний день действуют несколько крупнейших предприятий – это «Кроношпан Башкортостан», лесопромышленная компания «Селена», Уфимский фанерный комбинат, Уфимский фанерно-плитный комбинат, два последних входят в структуру компании «Уральский лес». Они же являются крупнейшими арендаторами леса. Также в республике работают 225 лесопользоватей, которые на аукционах приобретают лесные насаждения, заготавливают и перерабатывают древесину. Поскольку в республике произрастает много березы, то развито производство фанеры. Так, компания «Уральский лес» специализируется на выпуске фанеры, ДСП и ДВП. А из отходов деревообработки изготавливают брикеты. В структуру компании входят два комбината – Уфимский фанерный комбинат и фанерно-плитный комбинат, а также бывшие советские леспромхозы. Сейчас компания оздоравливается и выходит из процедуры банкротства.

Второй инвестор – Kronospan. Это крупнейший переработчик несортовой древесины. Изначально Kronospan зашел в регион как производитель ДСП. Декларируемая компанией мощность производства – 1 млн м3 плит в год. Также компания запустила производство OSB, а в перспективе намерена наладить выпуск фанеры. Большая часть продукции экспортируется в Китай.

Компания «Селена» изготавливает обрезные сухие пиломатериалы, погонажные изделия, мебельный щит и пеллеты. Кстати, у компании установлены самые большие в республике сушильные камеры – их разовая загрузка составляет около 1800 м3. Сухие пиломатериалы компания отправляет в Казахстан, Киргизию, Узбекистан, Азербайджан. Пеллеты в основном уходят на внутренний рынок. Производство и потребление древесных топливных гранул в республике не слишком развито. Выпуском этой продукции занимаются всего две компании – «Селена» и небольшое предприятие ИП, расположенное в Зилаире. Кстати, в последнее время стали пользоваться спросом древесные гранулы для кошачьих наполнителей.

– Есть ли в республике целлюлознобумажные комбинаты?

– Собственного производства целлюлозы в Башкирии нет. У нас есть бумажные комбинаты: это «Завод Николь-Пак» и картонно-бумажный комбинат, которые работают в основном на вторичном сырье (макулатуре). И по необходимости докупают целлюлозу. Было предложение построить целлюлозно-бумажный комбинат, однако стоимость такого проекта очень велика – порядка $3 млрд. У ЦБК мощностью 1 млн т CAPEX составит около $3000 на 1 т. Кроме того, нужны новые современные технологии для организации очистных сооружений, чтобы работа такого комбината не загрязняла окружающую среду.

Есть другая, очень интересная тема – строительство комбинатов по выпуску экструзионной химико-технологической массы. Сырьем для них является любая древесная масса. Запуск таких производств стоит гораздо меньше. Оборудование для предприятия минимальной мощностью 10 тыс. т продукции в год обойдется около 200 млн руб. Из этой термомеханической массы впоследствии можно будет изготавливать упаковочную бумагу. Сегодня это очень перспективное направление. В США и Европе уже никто не ходит с полиэтиленовым пакетом-маечкой. Это неэкологично. Все используют бумажные пакеты.

И у нас тоже будут переходить на них. Также можно будет производить иную бумажную продукцию. Однако пока наши бумажники скептически отнеслись к такой идее…

– Какие экспортные направления являются традиционными для башкирских компаний?

– В основном это Китай и страны Азии, Ближнего Востока. Продукция некоторых башкирских компаний уходит в Азербайджан. Однако в целом экспортный потенциал Башкирии в части лесоматериалов оставляет желать лучшего. Из всей производимой в республике продукции из древесины на внешние рынки уходит не более 15–20%. Основным экспортером является компания «Кроношпан Башкортостан».

– Каким был прошедший год для башкирских лесозаготовителей и производственников?

– Первая половина года была очень тяжелая. Потом предприятия чуть-чуть «раскачались». Но если говорить об итогах года, то в целом результаты все-таки чуть лучше по сравнению с предыдущим годом. Индекс промышленного производства в Республике Башкортостан увеличился в 2,6 раза. Это притом что рост на 3–10% считается уже очень хорошим. Такой рост скорее связан с ростом цен на древесину. А в тоннаже объем производства чуть-чуть снизился. Из-за плохой лесозаготовки сформировался дефицит древесного сырья. Компаниям, не имеющим собственных арендованных участков леса и вынужденным покупать древесину на рынке, было тяжело. В результате республика не смогла воспользоваться растущей стоимостью пиломатериалов, как это сделали другие страны, и увеличить их производство и экспорт.

– Какими были цены на продукцию деревообработки в 2021 г.?

– Цены на стройматериалы выросли в два, а то и в три раза. Если год назад обычная обрезная доска естественной влажности стоила 6000–8000 руб. за 1 м3, то в прошлом году – 20 тыс. руб. В прошлом году был всплеск деревянного домостроения, который произошел из-за того, что в США были введены льготные ипотечные кредиты на строительство деревянных домов. В то же время Канада закрыла экспорт в США. А Европа, напротив, переориентировалась на американский рынок. Поставки выросли в два-три раза. Россия тоже пыталась нарастить объемы экспорта пиломатериалов, но в целом он увеличился не так сильно, как у других стран, – всего на 10–20%. В то же время у нас в России спрос на деревянные дома вырос на 39–40%. Видимо, это влияние пандемии. Хотя еще, например, несколько лет назад щитовые дома не пользовались популярностью у нашего населения. В представлении многих людей каркасный дом – это барак.

И если раньше себестоимость такого дома была 12–14 тыс. руб. за 1 м2, то сейчас она выросла до 40 тыс. руб. Год назад столько стоил квадратный метр кирпичного дома. Дом из бруса стоил 18–22 тыс. руб. за 1 м2. А сейчас его цена подскочила до 45 тыс. руб. Самый дорогой, клееный брус раньше стоил 39–40 тыс. руб. за 1 м2, а сейчас уже 60–70 тыс. руб. Осенью цены немного упали, стабилизировались.

– Каковы ваши прогнозы на 2022 г.?

– Я не вижу предпосылок для того, чтобы цены на пиломатериалы росли. На мой взгляд, они стабилизировались и останутся на текущем уровне. Может быть, даже снизятся на 15%, максимум – на 20%. Роста точно не будет – рынки насытились.

– С какими проблемами сталкиваются башкирские деревообработчики?

– Одна из основных проблем – нехватка кадров. Особенно на территориях, где и произрастает лес. У людей нет мотивации идти в лес и зарабатывать. Это очень мешает развитию промышленности. Из-за этого в Башкирии сложно развивать переработку в сырьевых районах, там, где лес заготавливается. Наблюдается значительный износ лесозаготовительной и лесовозной техники, а также отсутствует своевременная актуализация данных лесоустройства.

Еще одна проблема – недостаточное развитие инфраструктуры лесных дорог, железнодорожного и речного транспорта, высокие тарифы. И государство нам в этом не помогает. В распутицу, когда идут дожди, мы просто не можем заехать в лес. Представьте, у компании есть долгосрочная аренда, но до делянки доехать лесовозом можно только зимой. Во время дождей дороги, отсыпанные щебнем, через две-три недели эксплуатации разбиваются. В результате машины застревают или вовсе переворачиваются. В итоге лесозаготовка усложняется, а ее объемы невелики. В Канаде, например, где, как и у нас, много осины, ситуация совсем иная. Деревья срубили, загрузили на лесовоз, который сразу же поехал на завод. И так целый год. Одну делянку вырубили и на следующий год переходят ко второй, где лес как раз созрел. А на вырубленных площадях посадили саженцы осины. На протяжении 30–40 лет ее подкармливают специальными удобрениями, благодаря чему деревья быстро растут. И когда последняя делянка вырубается, на первой уже готов спелый лес. Поэтому у них стабильный приход древесины, а ее качество – великолепное. Но такое возможно только при наличии хорошей сети дорог.

– Как можно решить кадровую проблему? Ассоциация как-то взаимодействует с лесными вузами?

– В Республике Башкортостан лесного вуза нет. Кадры для лесной отрасли у нас готовят в лесхозтехникуме, а также в Башкирском государственном аграрном университете. Но многие люди, оканчивая университет или техникум, в лесную отрасль работать идти не спешат. Молодые люди, уезжая из отдаленных населенных пунктов в крупные города, например в Уфу, после окончания учебы обратно не возвращаются. Ребята женятся, девушки замуж выходят, находят себе применение в других сферах. Чтобы решить эту проблему, предприятиям нужно обучать молодежь на местах. Ведь по большей части нужны кадры не инженерные, а просто подготовленные сотрудники, которые умеют работать на технике. И больше всего таких сотрудников не хватает на лесозаготовках. Например, очень нужны водители лесовозов, трелевочных тракторов и т.п. Перерабатывающие производства лучше запускать недалеко от крупных городов. Именно так и поступил «Кроношпан Башкортостан» – поставил завод недалеко от г. Уфы. На мой взгляд, это очень правильный подход. Кадровая проблема у них решена лучше, чем у остальных компаний. Ведь для работы на высокотехнологичном производстве нужны подготовленные сотрудники, квалифицированные специалисты, которым, в свою очередь, нужна хорошая зарплата и достойная среда обитания. А это возможно только в большом городе.

Есть и еще один нюанс – обученные и подготовленные кадры быстро становятся очень востребованными. И переходят из одной компании в другую.

– Есть ли в республике проблема «черных лесорубов»?

– У нас «черный лесоруб» – это крестьянин, который спилил себе дерево, и его тут же поймали, оштрафовали или завели уголовное дело. В республике очень мало заготавливают древесину. Даже те объемы древесины, которые государство выделяет населению для строительства жилья, не вырубаются. По закону даже на только что родившегося ребенка родители могут написать заявление на выделение ему древесины для строительства жилья и поставить его в очередь. На каждого гражданина государство выделят 100 м3 на строительство дома. Очередь постоянно растет и составляет несколько сотен человек. А в целом для собственных нужд населения выделяется Минлесхозом около 1 млн м3 древесины в год.

– Какая обстановка с лесными пожарами была в Башкирии в прошлом году?

– У нас было охвачено пожарами 14 тыс. км2, что составляет 0,2% от общей площади лесных насаждений. Ни один дом, ни один населенный пункт не сгорел. И тут надо отдать должное пожарным и волонтерам. По методикам Министерства лесного хозяйства ущерб составил примерно 30 млн руб. Но это ущерб, нанесенный самим пожаром. А сколько было потрачено средств на тушение пожаров, продолжаются подсчеты. По данным экспертов, это не одна сотня миллионов рублей.

– Что делает ассоциация для того, чтобы помочь компаниям?

– Ассоциация была организована в 2014 г. В нее входят в основном республиканские лесопользователи и производители продукции из древесины. Наша основная задача – это создание стратегии развития и продвижения лесопромышленного комплекса. Компаниям лесной отрасли мы предоставляем юридические консультации, помогаем в вопросах получения лесных делянок. Мы предоставляем инвесторам, в том числе и иностранным, рекомендации по организации бизнеса. Мы, как общественная организация, являемся связующим звеном между бизнесом и властью.

– Сейчас есть идея выращивать на сельхозземлях лес. Фактически это первый шаг к частной собственности на лес. Как к этому относитесь?

– Я отношусь к этому положительно. В России примерно 70 млн га земель сельхозназначения, которые не используются. Если на них выращивать лес, то они могут дать дополнительно 300 млн м3 древесины.

Но у нас в республике эта практика маловероятна. Хотя земель сельхозназначения, на которых сейчас растет лес, достаточно. Например, в Белорецком р-не в советские времена, где сейчас поля, росла деловая древесина. Однако все это было вырублено, и на этих площадях выращивались зерновые. Хотя урожайность была значительно ниже, чем в том же Ставрополье, – 3–5 центнеров с 1 га… Последние десять лет эти поля уже никто не обрабатывает, не засаживает. И они заросли прекрасными елочками… Но есть одно «но». Лес до товарного растет 80 лет, а люди хотят получить прибыль быстро. Для того чтобы эта идея прижилась, должна быть государственная программа. Но самое обидное другое – людям это не нужно. Под Новый год молодые елочки, выросшие на землях сельхозназначения, вырубили. До сих пор задаюсь вопросом – зачем? Ведь это же готовый лес! Дерево одной и той же породы у нас и, например, в Новой Зеландии растет по-разному. Если в Новой Зеландии климат теплый, то у нас гораздо более суровый – зимой -40 °С, а летом бывает +40. В результате у нашей древесины колец больше, и она гораздо плотнее. А качество строительных материалов гораздо выше, и дом, построенный из такой доски, будет стоять веками. Из новозеландской же древесины можно только ДСП делать.

– Насколько в республике развита FSC­сертификация?

– На сегодняшний день в Торгово-промышленной палате РБ создано специальное подразделение, сотрудники которого прошли обучение FSC-сертификации. Фактически это небольшой филиал FSC. Однако получение этого сертификата у нас пока не приобрело широкого распространения. Как я уже говорил, экспорт в республике небольшой, а сертификация стоит денег. Самый крупный экспортер Башкирии – «Кроношпан» – поставляет свою продукцию в Азию, на Украину, в Казахстан, где FSC-сертификация не особо требуется. Наличие данного сертификата требует в основном Европа. Американский рынок очень требователен к качеству, но башкирским компаниям на него сложно выйти, даже если ценник будет хороший. Но все-таки бывают случаи, когда предприятие хочет получить сертификат. Такие запросы у нас есть, и за этим будущее. И я очень поддерживаю работу ТПП Башкирии в этом направлении.

– Какой сегмент наиболее привлекателен для развития деревообработки в стране?

– Плитное производство. Заводов с такой мощностью, как у «Кроношпана», можно еще три-четыре запустить. ДСП – это биржевой товар, он котируется, так что его всегда можно продать.

Еще одно перспективное направление – производство утеплителя из отходов деревообработки. Пример тому – успешная работа в этом направлении Мозырского деревообрабатывающего комбината в Беларуси. У нас в республике работает завод по выпуску утеплителя из базальтовой ваты. А теперь появилась идея использовать в качестве сырья древесные отходы. Такая продукция будет более экологична, в ней нет фенолформальдегидных смол, а теплопотери очень низкие. Также можно делать древесно-полимерные композиты.

Привлекательным для инвестиций выглядит производство древесных топливных гранул. Это хороший экспортный товар. На сегодняшний день Европа потребляет 22 млн т пеллет. При этом сами они производят где-то 12 млн т, остальное импортируют. Россия экспортирует всего 2 млн т. Так что перспективы для роста огромные. У нас же биомасса просто пропадает. А ведь дерево – это возобновляемый источник энергии, в отличие от нефти и угля. И гораздо более экологичный. А сегодня декарбонизация – очень важная тема. Кроме того, использование пеллет внутри страны позволит получать более дешевую энергию. По моим подсчетам, при цене пеллет 4000 руб. производство киловатта или килоджоуля тепловой энергии будет по цене сопоставимо с ценой на газ. При переводе котельных на пеллеты киловатт тепловой и электрической энергии может стоить 1–1,5 руб. Однако у нас в республике многие муниципальные здания отапливаются углем, дровами или электричеством. Пеллеты не используются, так как покупка котла обходится дорого. Кроме того, придется увольнять истопников, которые сейчас заняты на таких котельных. А экономия республиканского бюджета могла составлять до 2 млрд руб. в год.

Биография:

Владимир Канибер родился 3 мая 1961 г. в г. Харькове (Украина). В 1983 г. окончил высшее военное училище по специальности «инженер-математик». После увольнения в 1993 г. из вооруженных сил получил дополнительно три высших образования (финансы и кредит, государственное и муниципальное управление, Высшая школа экономики – MВA). Кандидат экономических наук. Совладелец группы компаний «Селена». С 2015 г. – председатель Совета Ассоциации лесопромышленников Республики Башкортостан.

Рита Акчурина, заместитель директора Центра поддержки экспорта Республики Башкортостан:

Центр поддержки экспорта РБ предоставляет целый спектр инструментов для малого и среднего бизнеса, в том числе для компаний ЛПК. В первую очередь это обучение, поиск потенциальных партнеров, продвижение и сертификация.

На базе образовательной программы Школы экспорта РЭЦ мы проводим тематические семинары. Для более продвинутых начинающих и действующих экспортеров у нас есть акселерационная программа Школы экспорта РЭЦ «Экспортный форсаж», которая направлена на реализацию экспортного потенциала предприятий и формирование системного подхода к структурированию экспортного проекта – от выбора зарубежного рынка до расчета оптимального логистического маршрута, минимизации рисков, снижения издержек. Совместно со Школой экспорта РЭЦ мы разработали углубленные программы для нефтегазовой отрасли, лесопромышленного и агропромышленного комплекса и IT-сферы.

Также центр помогает компаниям участвовать в партнерских акселерационных программах. В этом году планируем запустить «Экспортеры 2.0» от бизнес-школы «Сколково» на условиях софинансирования в размере 80% от стоимости программы.

Для поиска потенциальных партнеров и продвижения региональных поставщиков мы организуем коллективные и индивидуальные стенды под единым зонтичным брендом «Made in Bashkortostan» на международных выставках и бизнес-миссиях, размещаем наш бизнес на международных маркетплейсах. На этот год запланировано размещение компаний ЛПК на трех отраслевых площадках – Lesprom Network, Woodresourсе и Fordaq. Более того, мы сотрудничаем с маркетплейсами IndustryStock, Alibaba, Satu.kz, на которых возможно представить лесопромышленную продукцию потенциальным покупателям из разных стран.

В целях продвижения республиканской продукции в 2020 г. мы запустили пилотный проект «Цифровой паспорт экспортера», в рамках которого компания получает профессиональное цифровое портфолио ее товаров с учетом требований конкретной площадки. Принимаем заявки на регулярной основе.

Кроме того, центр софинансирует до 80% затрат (но не более 1 млн руб.) на получение международного сертификата, в том числе FSC. Оставшиеся 20% берет на себя компания. Важный момент – для участия в данной программе заключение экспортного контракта является обязательным.

Отмечу, что Центр поддержки экспорта РБ помогает башкирским компаниям выйти на международный рынок совершенно бесплатно.