Объем нелегально заготовленной древесины в России растет. Однако государство теряет в десять раз больше средств из-за «серых» схем заготовки, вывозки и лесопиления.
С января по октябрь 2019 г. объем нелегально заготовленной древесины в России составил 980 тыс. м3, выявлены 1,9 тыс. случаев незаконной рубки, таковы данные «Рослесинфорга», основанные на дистанционном мониторинге лесов площадью 140 млн га. За весь 2018 г. было выявлено всего 260 случаев незаконной рубки на общей площади 0,7 тыс. га, объем незаконно заготовленной древесины составил 147,8 тыс. м3.
По мнению генерального директора Новоенисейского ЛХК Мартина Херманссона, приведенные «Рослесинфоргом» цифры в целом соотносятся с действительностью, однако проблема незаконной рубки леса несколько шире – государство теряет в пять-десять раз больше средств из-за «серых» схем заготовки, вывозки и лесопиления. «Непрозрачный механизм оборота лесных ресурсов – вот где скрыта основная часть воровства у государства, – полагает Мартин Херманссон. – Лес отпускается законно, арендатор отдает за лесной участок 60–100 руб./м3 в год, при этом налоги он не платит, и у таких компаний не прослеживаются «белые» зарплаты по остальной части производственного процесса».
По словам начальника производственного департамента ГК «Титан» Альберта Пестова, чтобы свести к минимуму количество незаконной заготовки леса в России, прежде всего необходимо поднять статус работников лесничеств и увеличить их заработную плату. «Работник, решающий вопросы на миллионы рублей, который при этом имеет зарплату ниже по отрасли в два раза, – это слишком большой дисбаланс. Одними репрессивными мерами данный вопрос не решить. Это во-первых, – говорит Альберт Пестов. – Во-вторых, нужна диджитализация, то есть необходимо более широко внедрять средства электронного контроля. В этом плане очень эффективна система космомониторинга».
Однако, как отмечает Альберт Пестов, ежегодно происходят случаи несовпадения границ лесосек с разрешенными, которые первоначально расцениваются как незаконная рубка. «Затем в результате разбирательств, зачастую дошедших до судов, данные факты переквалифицируются в «несоответствие таксационных показателей фактическим» или «несовпадение границ защитных лесов вдоль ручьев фактическим и таксационным», – рассказывает эксперт.
Помимо деятельности «черных лесорубов», российскому ЛПК вредит также другой вид лесной контрабанды – в ряде регионов страны при попустительстве органов лесного хозяйства кругляк вырубают под видом санитарных рубок. По данным Генпрокуратуры, общий объем незаконных санитарно-оздоровительных рубок за три года составил 19 млн м3. Сами по себе санитарные рубки необходимы, так как предотвращают лесные пожары и распространение насекомых-вредителей. «Вместе с тем они представляют собой законодательную лазейку, и многие крупные арендаторы крайне осторожны с проведением таких рубок, – говорит Мартин Херманссон. – Необходимо усилить контроль, и лучше сразу подключать к данным процессам рабочие группы экологов из известных организаций для определения масштаба ущерба, чем потом наблюдать гибель леса из-за отсутствия санитарно-оздоровительных рубок, как, например, показал недавний случай в Иркутской обл.». Вместе с тем он добавил, что для улучшения лесопользования в России необходимо обратить внимание на деятельность подозрительных предприятий, «раскручивая» цепочку событий с этапа отгрузки готовой продукции. «Если с завода ежеквартально уходит 8 тыс. м3 досок, то почему не отслеживается, какие затраты для производства данного объема были на этапах заготовки, вывозки и лесопиления? – говорит Мартин Херманссон. – Основная проблема кроется в «серых» зарплатных схемах, поскольку это обычная практика более чем половины средних предприятий в регионах. От этого государство теряет в десятки раз больше, чем если бы те же люди украли 1,5% объема кругляка из лесфонда страны».
По данным Генпрокуратуры, раскрытие уголовных дел о незаконной рубке леса и его уничтожении находится на очень низком уровне – дела прекращаются за истечением срока давности, поскольку в большинстве случаев не устанавливаются виновные. До суда доходит только треть уголовных дел по незаконному обороту леса и не более 5% – по уничтожению.
Комментарии