Интервью генерального директора Лесного попечительского совета Кима Карстенсена

С самого начала FSC был международной организацией. На состоявшейся в Торонто (Канада) первой Генеральной ассамблее было решено, что главный офис FSC AC, осуществляющий общее управление компанией, будет открыт в г. Оахаке (Мексика). В 2003 г. он переехал в г. Бонн (Германия). Это наша материнская организация, которая владеет брендом и определяет направление FSC, определяет его принципы и критерии.Также у нас есть вспомогательные подразделения. Одним из них является FSC Global Development, которое предоставляет услуги держателям сертификатов в плане рыночного и торгового развития. Эта компания является крупным налогоплательщиком в Германии. Другое подразделение – FSC International Center, занимается разработкой правил, принципов и критериев работы FSC. В его состав входят технические эксперты. Независимая организация ASI (Accreditation Services International) осуществляет управление системой аудиторов, проверяет их квалификацию и качество работы.

– Как устанавливаются стандарты?

– Их определяют члены FSC в соответствии с десятью принципами ответственного лесопользования. Эти принципы должны быть актуальными для конкретного региона, поэтому они разрабатываются и принимаются по национальным стандартам FSC. Их устанавливают три группы членов организации – экологическая, социальная и экономическая, – которые имеют равную власть. Каждая из них имеет треть голосов, и каждая должна согласиться с правилами, которые они устанавливают.

– Существует мнение, что стандарты FSC недостаточно строгие. Так ли это?

– Наши стандарты – это компромисс между социальными, экологическими и экономическими интересами участников рынка. И ни одна из сторон никогда не будет полностью удовлетворена. Экологические организации часто считают, что их требования выполняются недостаточно, то же самое относится к организациям социальной сферы. Поэтому всегда будут те, кто думает, что наша система недостаточно строга. С другой стороны, всегда найдутся те, кто считает наши правила слишком строгими. Зачастую это представители бизнеса. Важно, чтобы система FSC, ее правила и стандарты отражали политические и технические особенности различных групп. Для этого все стороны должны в чемто друг другу уступать.

– Взаимодействует ли Лесной попечительский совет с государствами, в которых он представлен?

– Членами Лесного попечительского совета могут быть государственные компании, но не государства. Однако для нас важно работать с руководством стран. Во многих государствах нам приходится вести диалог с представителями власти или госпредприятиями, в ведении которых находится управление лесами. Первый из десяти принципов ответственного лесопользования заключается в том, что операции, которые сертифицированы, должны выполняться в соответствии с национальным законодательством.

– FSC использует рыночный механизм сертификации. Компании платят за аудит, получают сертификат, после чего могут продавать свою продукцию по более высокой цене. Почему FSC называет себя некоммерческой организацией?

– Потому что мы таковой являемся! Да, некоторые из наших операций – коммерческие, мы продаем услуги компаниям, которые хотят получить сертификат. Но FSC – это демократичная организация, которая принадлежит ее членам. В нее входят тысячи организаций по всему миру, разделенных на три группы – экологическая, социальная и экономическая. В свое время они объединились, и сегодня ничего не может быть решено, если все три группы не согласятся на это. Они устанавливают принципы и критерии, национальные стандарты управления лесным хозяйством. Каждые три года собирается Генеральная ассамблея, на которой принимаются решения о стратегии развития организации.

– То есть FSC зарабатывает деньги?

– У нас есть система сборов. Саму сертификацию проводит не FSC, а независимый сертифицирующий орган. Но компании платят нам за обслуживание. Мы просто устанавливаем правила, а затем уполномочиваем независимые организации проводить аудит и выдавать сертификаты от имени FSC. У нас около 40 органов по сертификации, которые работают по всему миру. Если компания хочет стать сертифицированной, сертифицирующий орган связывается с ней, проверяет ее деятельность и в итоге принимает решение о сертификации.

– Каковы основные результаты деятельности Лесного попечительского совета за прошедшие 25 лет?

– FSC действительно добился успеха на рынке. Нами выдано более 33 тыс. сертификатов для компаний, которые хотят продавать или производить сертифицированную продукцию. Эти сертификаты распространены более чем в 120 странах мира. Это очень большой охват, открывающий широкий доступ на рынки. Наверное, это самый значимый результат, которого мы достигли. Важно и то, что за это время нами разработаны принципы и критерии, определяющие ответственное управление лесами. Однако главное не то, что у нас есть какие-то принципы, они есть у многих, главное, что FSC объединил экологические организации, различные НПО, профсоюзы, представителей коренных народов и общин, а также лесопромышленные компании и они смогли договориться о том, что является ответственным управлением лесами.

– В каких странах сертификация FSC наиболее популярна?

– Лидером является Канада, в которой сертифицировано 54 млн га леса. За ней следует Россия с 46 млн га. В некоторых других странах с меньшей территорией сертифицированная лесная площадь пропорционально больше, например в Беларуси или в Польше. Мы добились больших успехов в этих странах. В целом мы сертифицировали леса в 85 странах мира, ориентируясь на мировой рынок. Такие компании, как IKEA, Tetra Pak, продают продукцию, сертифицированную по FSC. В странах с плохим государственным управлением сертификация развивается медленными темпами. Например, в некоторых частях Африки, Южной Америки сертификация более сложная из-за сильной коррупции, беззакония. В таких регионах трудно получить сертификат предприятию, у которого небольшое количество операций. Крупной компании это гораздо легче. Однако мы работаем над решением этих проблем и прикладываем больше усилий в Африке, Амазонии и других регионах. И прогресс уже виден.

– Может ли FSC повлиять на правительства в этих странах?

– Я бы не назвал это влиянием. Например, в Перу мы активно сотрудничаем с руководством страны, чтобы помочь сертифицированным компаниям. В качестве меры поддержки правительство может сократить налоги, которыми облагаются сертифицированные операции, – государство не получает никаких доходов в виде налогов с незаконных операций, но может получать их от легальных операций. Снизив фискальное давление правительство таким образом стимулирует компании работать в рамках закона и гарантирует себе источник стабильного дохода. Мы также работаем с государствами в Африке – Республика Конго, Габон, Камерун – и пытаемся понять, как можно обеспечить устойчивое лесопользование в этих странах. В бассейне Конго нами уже сертифицировано 6–7 млн га леса.

– Насколько рыночный механизм сертификации в плане обеспечения ответственного использования лесов эффективен в сравнении с государственным регулированием?

– Они дополняют друг друга. Сертификация – это добровольный инструмент для бизнеса, который с ее помощью может подтвердить свою социальную и экологическую надежность на рынке. Это важно, потому что во всем мире потребители придают большое значение подтверждению экологической и социальной ответственности компаний, чью продукцию покупают. Государство может устанавливать правила, обязательные для всех компаний. И это также важно. Функционирование государственных законов, безусловно, самая сильная мера из всех возможных. Но я думаю, что компаниям нужен и добровольный механизм, с помощью которого они смогут подтверждать соответствие своей деятельности всем нормам и требованиям.

– Как за 25 лет работы FSC изменилось количество незаконных рубок в мире?

– Компании и леса, сертифицированные по стандарту FSC, должны укреплять и повышать уровень законности, поскольку FSC сертификация – это инструмент борьбы с незаконными рубками. Однако мы не имеем влияния на несертифицированные территории. Во многих странах незаконные рубки леса сегодня по-прежнему имеют большие масштабы. Для нас это тоже является проблемой, потому что в таких условиях сертифицированным компаниям сложно конкурировать с несертифицированными. Ведь получение сертификата требует дополнительных расходов, повышения производительности, выплаты всех налогов. К счастью, руководство многих стран занимается решением этой проблемы, и я надеюсь, что в будущем объемы незаконных рубок будут сокращаться.

– К 2020 г. FSC планирует увеличить свою долю в мировой торговле древесиной почти в два раза, до 20%. Какие меры вы намерены предпринять для достижения этой цели?

– Мы планируем сконцентрироваться на сертификации мелких арендаторов. Зачастую это семьи, владеющие небольшими участками леса. Это очень актуально для Азии, Западной Европы и Латинской Америки. Другое направление, на котором сосредоточено наше внимание, – тропические леса. Из-за трудностей управления, незаконных рубок и, следовательно, проблем с конкуренцией сертификация нуждается в большей поддержке, чтобы подняться на тот уровень, на котором мы хотели бы ее видеть. Сегодня, по данным FSC, доля товаров, изготовленных из древесины, сертифицированной по FSC, в мировом производстве составляет около 15% и стремится к 20%. Так что мы не далеки от цели.

– Как FSC влияет на сокращение тропических лесов?

– FSC сертифицировано около 10% тропических лесов, это примерно 20 млн га по всему миру. Благодаря сертификации FSC мы наблюдаем много положительных процессов, например уменьшение некачественного управления лесами и сокращение обезлесения. Улучшения происходят и с точки зрения биоразнообразия: недавно в рамках сертифицированных FSC операций в Центральной и Южной Америке были обнаружены ягуары. Центр международных исследований в области лесного хозяйства провел исследование социальных условий людей, живущих в сертифицированных лесах или вокруг них в бассейне Конго. Выяснилось, что независимо от того, какие социальные показатели рассматривались, уровень жизни в регионах с сертифицированными лесами был выше, чем в других лесных областях, где лес не сертифицирован. Исследователи рассматривали такие показатели, как доступ к чистой воде, санитария, общее здоровье, образование и т.д.

– Как FSC намерен увеличить долю сертифицированных тропических лесов до 2020 г.?

– Вместе с нашими партнерами в Бразилии, Индонезии и Конго мы занимаемся разработкой новых стандартов FSC для этих стран. С партнерами в Европе, в Северной Америке, Японии мы работаем над повышением рыночного интереса и созданием рыночных инструментов, которые помогут сертифицированным товарам выйти на рынок. Мы надеемся, что это приведет к улучшению ситуации.

Также наша организация активно работает с коренными народами разных стран, в которых произрастает много естественных лесов, так как они имеют право на эти леса. Мы сотрудничаем с организациями коренных народов по всему миру, чтобы доказать, что сертификация FSC является для них полезным инструментом с точки зрения управления лесом, а также с точки зрения доступа к рынкам.

В 2014 г. Гринпис обвинил FSC в том, что сертифицированные компании участвовали в уничтожении тайги, в частности в Двинском лесу. Насколько обоснованы эти обвинения?

– У нас были длительные дискуссии о защите малонарушенных лесных территорий (МЛТ), в частности в лесах Архангельской обл., Дальнего Востока и Сибири. В 2014 г. члены нашей организации приняли решение о разработке правил защиты МЛТ, которые действуют на международном уровне и обеспечивают защиту от вырубки 80% МЛТ внутри лесов, сертифицированных FSC. В России в лесах, сертифицированных FSC, находится около 3,7 млн га МЛТ. Сертифицированные компании ввели мораторий на ведение лесохозяйственной деятельности на 1,2 млн га МЛТ. Гринпис требует большей защиты МЛТ и хотел бы полностью остановить заготовку леса на этих территориях, а это идет дальше наших правил.

Вместе с властями г. Архангельска, крупными компаниями региона, WWF и Гринпис мы обсуждали возможность усиления моратория. Было бы идеально, если бы правительство объявило эти территории охраняемыми и наложило обязательства по их защите не только на сертифицированные компании. Но мы не можем сделать это сами, нам нужно работать с партнерами и, в частности, с правительством. Поэтому я был рад узнать о том, что две крупные лесопромышленные компании, работающие в Архангельской обл., вместе с Гринпис и WWF договорились о создании большой охраняемой территории в Двинском лесу. Это большое достижение, и я считаю, что сертификация FSC сыграла в этом немалую роль.

– Американская компания Lumber Liquidators признала себя виновной в контрабанде древесины с Дальнего Востока, где обитает амурский тигр. Основным поставщиком этой древесины была китайская компания Xingjia, которая провела сертификацию FSC. Похожая ситуация произошла в Перу. Можно ли данные инциденты объяснить несовершенством механизма сертификации?

– Как раз наоборот! Дело в том, что эти инциденты показывают, что система работает. У нас 1500 сертификатов лесоуправления и 33 тыс. сертификатов цепочки поставок по всему миру. Конечно, есть ошибки, есть люди, которые обманывают или пытаются нарушить наши правила. Но у нас продуманная система управления работы с такими инцидентами. Во-первых, сертификаты регулярно проверяются. Если нарушения обнаруживаются и впоследствии не устраняются, действие сертификата приостанавливается. На нашем веб-сайте можно ознакомиться с базой данных всех сертификатов, выпущенных по всему миру. Там 17 страниц – это приостановленные сертификаты. Это порядка 800–900 сертификатов, что довольно много.

– Когда обвиняют какую-либо сертифицированную компанию, она получает поддержку FSC?

– К нам поступает много жалоб, которые мы считаем необоснованными. В этих случаях мы поддерживаем компании, взаимодействуем с ними и обслуживаем их сертификаты. Если в ходе аудита или проверки какой-либо жалобы мы узнаем, что имеются нарушения и компания не выполняет все наши правила, мы прекращаем действие ее сертификата. Также у нас есть «политика ассоциации», согласно которой мы не работаем с компаниями, которые, по нашему мнению, создают или имеют серьезные проблемы с репутацией. Например, мы прекратили работу с компанией Asia Pulp and Paper, потому что на протяжении многих лет она создавала плантации, разрушающие тропические леса. В результате мы стали свидетелями высокого уровня обезлесения, а это противоречит принципам FSC. Недавно мы прекратили сотрудничество с австрийской компанией Schweighofer Group, которая работает в Румынии. Мы получили жалобу на нее и после тщательного расследования нашли достаточные доказательства того, что компания была вовлечена в незаконный оборот древесины в Румынии. Аналогичная ситуация произошла с вьетнамской государственной компанией Vietnam Rubber Group (VRG), которая незаконно уничтожила тысячи акров леса ради каучуковых плантаций в Камбодже.

– Бывают ли случаи, когда компании получают сертификат FSC для работы в одном лесу, а затем используют его для работы в других лесах, не учитывая при этом экологичность или законность?

– Они не могут этого сделать. Сертификат привязан только к одной территории – неважно, маленькой или большой, – и компания не может использовать его для какой-либо другой территории. Это полностью противоречит правилам FSC, и, если кто-то попытается это сделать, мы немедленно прекратим действие его сертификата.

– Каким образом секретариат FSC контролирует сертифицирующие структуры, которые несут ответственность за выдачу сертификатов от имени FSC?

– Их контролирует ASI, которая не зависит от FSC и имеет право аккредитовать органы по сертификации, а затем контролировать их работу. Каждый из этих органов ежегодно проверяется. Также проверяется их аудиторская работа. ASI имеет систему извещений об инцидентах. Так, если человек отправляется в сертифицированный лес и видит нарушения в управлении им, он может сообщить об этом в ASI. Конечно, у нас, как и в любой системе, бывают ошибки. Недавно к нам поступило заявление о том, что аудитор был подкуплен компанией. Мы немедленно приступили к расследованию, чтобы выяснить, была ли жалоба обоснованной. Была проведена проверка, наши специалисты общались с аудиторами, компанией и со всеми вовлеченными в это дело сторонами. В этом конкретном случае обвинения с аудитора были сняты. Но если подозрения были бы подтверждены, мы немедленно приостановили бы действие сертификата.

– Может ли обвиняемая компания обжаловать решение органа по сертификации?

– Да, это возможно. Апелляции рассматриваются сначала органом по сертификации, но если жалоба не удовлетворяется, то она направляется в ASI, где могут принять иное решение. В последней инстанции все апелляции и жалобы рассматриваются в FSC.

– Каким вы видите FSC через пять лет?

– Мы будем совершенствовать систему сертификации для небольших лесопользователей и компаний, работающих с тропическими лесами. Это будет способствовать росту рынка сертификации. В то же время мы стараемся повысить прозрачность нашей работы путем обмена картами FSC сертифицированных лесов и распространения информации об эффективности сертифицированных территорий. В будущем мы намерены улучшить цифровизацию нашей системы.

Биография:

Ким Карстенсен является генеральным директором Лесного попечительского совета с октября 2012 г. В 2011 г. он основал организацию Fair Green Solutions. С 2008 по 2010 г. Он был главой Международной климатической инициативы (ICI) и председателем политической палаты Глобальной кампании по климатическим действиям. С 1996 по 2008 г. Ким Карстенсен был генеральным секретарем WWF Дании и одновременно советником датского министра охраны природы.

Справка:

Лесной попечительский совет (Forest Stewardship Council, FSC) – международная некоммерческая Неправительственная организация. Был создан в 1993 г. Головной офис организации находится в г. Оахака (Мексика), а с 2003 г. – в г. Бонне (Германия).