ЛПК предвещают быстрый рост

В настоящее время ЛПК развивается в русле инерционного сценария. Для него характерны низкие темпы изменения макроэкономических показателей и стабильно низкое положение лесного сектора в экономике страны. На момент составления прогноза ФАО ООН доля лесного сектора в валовом внутреннем продукте (ВВП) России составляла 1,3%. С тех пор она сократилась на 0,8 п.п. и на сегодняшний день, по данным Минпромторга, составляет 0,5%. Стратегия Минпромторга предполагает увеличение доли ЛПК в ВВП страны к 2030 г. до 1%. В своем докладе эксперты ООН представили в целом оптимистичное видение развития российского ЛПК. Прогноз велся по трем сценариям – инерционному, умеренному и наиболее благоприятному, инновационному. Разработчики Стратегии сформировали целевые показатели лесопромышленного сектора в двух сценариях – инерционном и стратегическом. Различие между ними заключается лишь в степени реализации мер господдержки. Целевые показатели стратегического сценария Стратегии Минпромторга в основном совпадают с инновационным и умеренным сценариями ФАО ООН. А по некоторым видам продукции даже превосходят инновационный сценарий.

Древесина подорожает

Производство круглого леса в России, согласно Стратегии, должно вырасти до 310,2 млн м3 к 2030 г. при увеличении расчетной лесосеки до 44%. Для сравнения: в 2017 г. объем лесозаготовки составил 134,4 млн м3, такие цифры опубликованы в ежегодном отчете аналитической службы Lesprom Network «Итоги работы ЛПК за 2017 г.». При этом самый благоприятный прогноз ФАО ООН предполагает рост до 301,2 млн м3. Эксперты ФАО ООН прогнозируют, что увеличение экспорта круглого леса будет несущественным, учитывая политику государства по развитию глубокой переработки древесины на территории страны, и к 2030 г. по инновационному сценарию рост экспорта необработанной древесины составит 22,8 млн м3, по умеренному – 25,8 млн м3, по инерционному – 28,6 млн м3. В планах же Минпромторга удержание роста до 22 млн м3. Основными внешними рынками сбыта будут Китай, Финляндия и Швеция. В 2017 г., по данным таможни, объемы зарубежных поставок круглого леса снизились на 3,1%, до 19,44 млн м3, по сравнению с аналогичным периодом 2016 г.

Растущий рынок ЦБП

Прогноз ФАО ООН относительно сегмента ЦБП предполагал благоприятный инвестиционный климат в стране. С одной стороны, в 2017 г. из 190 стран Россия заняла 40-е место в рейтинге Всемирного банка (World Bank) по условиям ведения бизнеса, тогда как в 2011 г. она находилась на 120-й позиции из 183 стран. Тогда же правительство в соответствии с указами президента от 2012 г. намеревалось за шесть лет поднять рейтинг России до 20-го места. Разработчики прогноза ФАО ООН посчитали, что это достижение станет важным условием для последовательного перехода от инерционного сценария развития ЛПК к умеренному, а затем – к инновационному. Несмотря на то что продвижение России в рейтинге Всемирного банка было значительным, для выполнения задачи, поставленной президентом, нужно еще время. С другой стороны, представители ЦБП говорят о старых проблемах: отсутствие инфраструктуры и потребителей, трудности в поиске квалифицированных специалистов для новых производств, высокие риски срыва сроков реализации проектов – все это сказывается на инвестиционной привлекательности отрасли. Стратегия Минпромторга предусматривает механизмы мониторинга и контроля ее реализации, направленные на своевременное отслеживание сроков выполнения инвестиционных проектов. Эти механизмы также должны стать важными элементами специальных инвестиционных контрактов, которые будут заключаться с компаниями, реализующими проект. Также для снижения технических и технологических ошибок при проектировании и строительстве новых производств целесообразно привлекать для консультаций и выполнения отдельных работ международные проектные и инжиниринговые компании с релевантным опытом в создании аналогичных комплексов.

В 2017 г. производство товарной целлюлозы в России выросло по сравнению с аналогичным периодом 2016 г. на 1,3%, до 8,5 млн т, такие данные приводит Росстат. Это на 4,6 млн т больше, чем прогнозировалось инновационным сценарием ФАО ООН к 2030 г. (3,9 млн т). Согласно же стратегическому сценарию Минпромторга, выпуск этой продукции к 2030 г. достигнет 13,61 млн т, а ее экспорт – 12,78 млн т. Такой рывок, по мнению разработчиков Стратегии, будет возможен при условии реализации программы импортозамещения и локализации в стране мощностей зарубежных производителей. Сейчас такая тенденция наблюдается в сегменте сангигиенических изделий (СГИ), где доля импортной продукции снизилась с 53% в 2010 г. до 8% в 2016 г. «До 2030 г. еще много лет, и может произойти все что угодно, но я уверен, что производство целлюлозы, бумаги и картона в России будет расти, – говорит председатель совета директоров АО «Архангельский ЦБК» Хайнц Циннер. – Есть много инвестиций в прогресс, этим занимаются такие компании, как Segezha Group, АЦБК, ЦБК «Кама», Группа «Илим», Mondi и др. На мой взгляд, цифра в 14–15 млн т бумаги и картона и аналогичная цифра для целлюлозы очень реалистичны для 2030 г.».

Рост производства товарной целлюлозы в России связан с постоянным увеличением потребления целлюлозно-бумажной продукции. Некоторые лесопромышленники считают, что реалистичность сценария, заложенного в Стратегии, будет зависеть от рынка и пока существенных препятствий для реализации этого сценария не предвидится. Мировой рынок целлюлозы растет, и прогнозируется его дальнейшее увеличение. Лидером роста как по темпу, так и по объему является беленая лиственная целлюлоза (ВНК). Связано это в первую очередь с тем, что лиственная целлюлоза занимает большую долю в композиции конечных продуктов. Особенно это касается СГИ – самого быстрорастущего сегмента. Производители BHK анонсируют строительство новых мощностей. В сегменте беленой хвойной целлюлозы (BSK) рост также есть, хотя не такой значительный.

Сейчас российские экспортно ориентированные ЦБК в значительной степени зависят от уровня потребления целлюлозы в Китае. Но за последние пять лет на китайском рынке укрепляются позиции стран «эвкалиптового пояса» – Бразилии, Чили и Парагвая, что создает конкуренцию для российских ЦБК. Кроме того, Китай начал развивать плантационное лесоводство с применением быстрорастущих геномодифицированных саженцев. Однако плантации в Китае – это эвкалипт, из которого производится BEK (аналог беленой лиственной целлюлозы). К примеру, производитель товарной целлюлозы Группа «Илим» в первую очередь поставляет в Китай беленую хвойную целлюлозу. Китай не может себя обеспечивать хвойным сырьем. Заместитель генерального директора по стратегическому развитию и управлению продукцией Группы «Илим» Дмитрий Гречкин говорит, что в Китае у компании нет прямой конкуренции с производителями из Латинской Америки. «Прежде всего речь идет о рынке беленой лиственной целлюлозы, – объясняет он. – Ее импорт в Китай составляет примерно 10,5 млн т в год. Из них доля стран Латинской Америки – 61%, еще 27% поставляет Индонезия, на прочие страны приходится немногим более 10%. Доля поставок Группы «Илим» в импорте BHK невелика – всего 2–3%. Но при этом мы занимаем свою нишу, и из года в год поставки нашей целлюлозы идут постоянным партнерам». По словам Дмитрия Гречкина, Группа «Илим» достойно конкурирует с основным игроком из Латинской Америки на рынке BSK в Китае – компанией Arauco (Чили). «Наша доля в поставках BSK на рынок Китая составляет более 12%, поэтому мы тут – одни из лидеров», – отмечает он.

К 2030 г. по инновационному сценарию ФАО ООН прогнозировала стремительный рост производства бумаги и картона в России – до 25,5 млн т. Инерционный сценарий предполагал, что объем выпуска этой продукции достигнет 14,7 млн т, а потребление – около 85 кг на душу населения. Однако разработчики текущей Стратегии развития в этом отношении менее оптимистичны. По стратегическому и инерционному сценарию производство бумаги и картона в РФ к 2030 г. должно подняться до 9,93 млн т. При этом импорт увеличится до 2,8 млн т, а внутреннее потребление – до 9,7 млн т. В 2017 г. выпуск бумаги и картона в России, по данным статистики, составил 8,5 млн (на 1,2% больше в годовом исчислении). Так что этот сценарий развития выглядит гораздо более реальным, нежели аналитиков ФАО. В 2017 г. потребление бумаги и картона в России находилось на уровне 7,5 млн т и составляло около 50 кг/чел. Это немного ниже среднемирового уровня в 53 кг/чел. Девальвация рубля привела к падению реальных доходов населения и, как следствие, снижению покупательской способности, что сдерживает внутреннее потребление. По данным Росстата, за 11 месяцев 2017 г. доходы населения снизились на 1,4%, в 2016 г. – на 5,8%, в 2015 г. – на 3,2%, а в 2014 г. их снижение составило 0,7%.

Спрос на пиломатериалы увеличится

Производство пиломатериалов, согласно инновационному прогнозу специалистов ООН, к 2030 г. достигнет 66,2 млн м3, умеренному – 51,5 млн м3, а инерционному – 36,8 млн м3. Стратегия развития ЛПК до 2030 г. предполагает рост до49,5–58,7 млн м3. Согласно Росстату, по итогам 2017 г. объем производства пиломатериалов в РФ оценивается в 36 млн м3, что на 5,7% больше, чем в 2016 г. По данным Минпромторга, вместе с теневым рынком производство досок уже в 2016 г. достигло 43 млн м3.

Одна из ключевых проблем развития данного сегмента – низкое потребление пиломатериалов внутри страны. Спрос на доски в России по инновационному сценарию ФАО ООН к 2030 г. составит около 40 млн м3. Более 50% будут занимать конструкционные, отделочные, биозащитные, столярные и специфицированные пиломатериалы. Улучшится и структура потребления пиломатериалов – 70% досок будет использоваться в деревянном домостроении. Стратегия ЛПК до 2030 г. предусматривает увеличение внутрироссийского потребления с существующих 16,3 млн м3 до 22,6–28,8 млн м3. Спрос на российские пиломатериалы на экспортных рынках будет расти с 26,3 млн м3 до 26,9–30 млн м3, в основном за счет увеличения спроса в Китае. Таким образом, Минпромторг рассчитывает, что производство пиломатериалов к 2030 г. будет практически в равной степени ориентировано на внутренний и экспортный рынки. Однако пока что потребление пиломатериалов внутри России остается низким. Рост спроса на доски и специалисты ФАО ООН, и разработчики Стратегии связывают с развитием рынка деревянного домостроения. Для этого Минпромторг предложил ввести в 2018 г. квоты в 30% на древесину при строительстве социальных объектов, а также субсидирование ипотечного кредитования.

«Наиболее реалистичный вариант – умеренный рост производства к 2030 г. примерно до 50 млн м3, так как он базируется на существующих сейчас тенденциях, – считает директор по маркетингу компании RFP Group Виталий Демиденко. – Основная проблема сейчас – недоступность сырья для лесопиления. Десятилетия эксплуатации лесных ресурсов истощили лесосырьевую базу. Неосвоенные ресурсы находятся сравнительно далеко, а инвестиции в строительство сети лесных дорог для них высоки». По мнению Виталия Демиденко, для увеличения внутреннего потребления досок необходим существенный рост доходов населения и прорыв в отечественном деревянном домостроении. «Это возможно при росте экономики РФ минимум в 5–7% в год, но пока предпосылок такого роста не видно», – говорит он.

Если согласиться с инновационным прогнозом специалистов ООН о том, что объемы производства досок к 2030 г. достигнут 66,2 млн м3, – получается, что среднегодовой темп прироста должен составлять 4,8%. Вице-президент Segezha Group и руководитель дивизиона «Домостроение» Дмитрий Руденко считает, что реализация такого прогноза маловероятна, прежде всего из-за отсутствия достаточных объемов доступного лесосырья, заготовка которого имеет экономический смысл. «До тех пор, пока мы не будем заниматься интенсивным лесовосстановлением – эти темпы недостижимы, – говорит он. – Инерционный сценарий с 36,8 млн м3 – тоже видится малореализуемым, даже с учетом строящихся объемов. Все-таки прирост новых мощностей в настоящее время точно не отстает от выбытия старых. Производство в 50 млн м3, по моим ощущениям, оптимистичный прогноз, реализация которого теоретически возможна. В таком случае среднегодовой темп прироста составит 2,6%».

Проблемное деревянное домостроение

В прогнозе ФАО ООН к 2030 г. объемы строительства малоэтажных жилых домов из древесины в России должны вырасти до 69 млн м2, а всего жилищного строительства – до 170 млн м2. Темпы роста строительства деревянных малоэтажных жилых зданий в 2012–2016 гг. достигли 1,3% в год, что значительно ниже темпов роста по вводу зданий в целом (5% в период 2012–2016 гг.). Стратегия развития ЛПК предполагает, что к 2030 г. производство деревянных домокомплектов в России будет расти на 3% в год, до 4,3 млн м3. Объем поставок на внутренний рынок составит 4,3 млн м3, экспорт – 54 тыс. м3. Разработчики Стратегии отмечают, что указанный объем может быть достигнут при реализации мероприятий по государственной поддержке отрасли, включающей в том числе совершенствование нормативно-технического регулирования, развитие ипотечного кредитования. Генеральный директор Ассоциации деревянного домостроения (АДД) Олег Панитков отмечает, что, несмотря на некоторые подвижки в сфере нормирования, нет кардинальных изменений в области нормирования по пожарной безопасности. Также, по его словам, не хватает НИОКРов и их целевого финансирования. Чтобы стимулировать развитие деревянного домостроения в стране, с апреля 2018 г. правительство будет субсидировать кредитные ставки на приобретение деревянных домов заводского изготовления, постановление об этом подписал премьер-министр Дмитрий Медведев.

По прогнозам Минпромторга и АДД, к 2030 г. в России ожидается сохранение высоких темпов ввода новых зданий (4,8% в год), что при должной поддержке со стороны государства приведет к сопоставимому росту в сегменте деревянного домостроения. Однако не все лесопромышленники настроены столь же оптимистично. Председатель совета директоров и совладелец Группы «Илим» Захар Смушкин считает, что деревянное домостроение неконкурентоспособно. «Мы изучали этот вопрос и пришли к выводу, что малоэтажное и среднеэтажное деревянное домостроение не может составить конкуренцию среднеэтажному и многоэтажному строительству, – сказал он. – Во многом ввиду того, что у нас отсутствуют территории с подготовленной инфраструктурой. Малоэтажные дома не амортизируют затраты на ее подготовку. Если только бюджет не возьмет на себя часть этих издержек».

Сегодня производители домов из клееного бруса потребляют 600 тыс. м3 пиломатериалов в год, а компании, выпускающие каркасные дома и дома из оцилиндрованного бруса, – около 2 млн м3. Итого производители домов (индивидуальное домостроение) используют не более 3 млн м3 в год. Таким образом, российские производители пиломатериалов реализуют на внутреннем рынке около 8–9 млн м3 пиломатериалов, лишь треть из которых применяется производителями домов. Дмитрий Руденко считает, что развивать внутреннее потребление пиломатериалов необходимо. Единственным выходом он видит повышение привлекательности домостроения и увеличение цены на пиломатериалы на внутреннем рынке. По его словам, возможны следующие меры по развитию внутреннего рынка для производителей пиломатериалов: во-первых, это увеличение спроса на высококачественные домокомплекты, произведенные из сертифицированных пиломатериалов. За счет роста спроса производители домов будут вынуждены обращаться к крупным производителям пиломатериалов и предлагать конкурентоспособные цены на пиломатериалы. Во-вторых – реализация государственных мер по развитию рынка деревянного домостроения (кредитование, субсидирование процентных ставок по кредитам, развитие законодательной, нормативной, методологической баз для обеспечения возможности сооружения многоэтажных домов из деревянных конструкций, разработка стандартов, регламентов и требований к конструкционным элементам). В-третьих – поддержка вертикально-интегрированных производителей домов с целью повышения глубины переработки древесины, повышение открытости рынка домостроения.

Производство ДСП и ДВП будет расти

Специалисты ФАО ООН в своем прогнозе отмечали, что производство древесно-стружечных плит (ДСП) является одним из наиболее динамично развивающихся сегментов ЛПК. В соответствии с инновационным сценарием объем выпуска ДСП к 2030 г. увеличится на 6,24 млн м3 (в 2,1 раза) и составит 11,7 млн м3. Экспорт этой продукции к 2030 г. возрастет на 88 тыс. м3 (+17,9%) и составит 578,0 тыс. м3. Потребление ДСП на внутреннем рынке по инновационному сценарию ФАО ООН должно увеличиться на 6,5 млн м3 (в 2,2 раза) и составить 12,0 млн м3.

Девальвация рубля в 2014–2015 гг. и оптимизация транспортных издержек позволили российским производителям нарастить экспорт ДСП в Европу (13% всего экспорта) и Китай, где в абсолютном значении прирост составил около 17,5 тыс. м3. Поэтому относительно ДСП Стратегия развития ЛПК до 2030 г. закладывает более высокие целевые показатели. Так, стратегический сценарий предполагает увеличение производства ДСП до 9,6 млн м3, экспорта – до 3,4 млн м3. Однако разработчики подчеркивают, что ценовое преимущество сохраняется «при условии расположения производственных предприятий близко к границе с экспортным рынком, либо вблизи морского порта или транспортного контейнерного хаба». В качестве примера приводится транспортный хаб Ворсино в Калужской обл., который упрощает российским экспортерам доступ к китайскому рынку. ДСП является наиболее широко используемым видом древесных плит в России. Однако экспортеры данной продукции сейчас находятся в более выгодном положении, чем те, кто производит для внутреннего рынка. Это связано со спадом рынка мебели в России и низким спросом со стороны строительных организаций. По прогнозу консалтинговой компании Poyry, наиболее реальный сценарий предполагает среднегодовой темп роста рынка ДСП в России на 4,2%. В случае, если реализуется оптимистичный сценарий развития, темпы роста составят 6,2%. В худшем же случае среднегодовое снижение будет 2,6%.

Стратегия Минпромторга, в отличие от прогноза ФАО ООН, оценивает развитие рынка древесно-волокнистых плит (ДВП) отдельно от MDF и HDF. Специалисты ФАО ООН прогнозировали рост ДВП «за счет технического перевооружения действующих мощностей и применения «мокрого» способа производства, а также каландровой технологии». Кроме того, эксперты прогнозировали увеличение доли MDF. Таким образом, согласно инновационному сценарию ФАО ООН, производство ДВП должно достичь 4,2 млн м3 к 2030 г. В 2017 г. выпуск ДВП в России вырос до 591 млн усл. м2 (+6,2%). Согласно Стратегии, к 2030 г. производство MDF/HDF достигнет 4,9–6,1 млн м3, а их экспорт – 1,3–2,5 млн м3, в то время как ДВП увеличится только до 618 тыс. м3. Мощности по выпуску MDF-плит в России растут с 2014 г. Эксперты полагают, что даже при всех экспортных возможностях увеличение мощностей приведет к перепроизводству.

Фанера vs OSB

В соответствии с инновационным сценарием ФАО ООН производство клееной фанеры к 2030 г. увеличится на 2,84 млн м3 (в 2,1 раза) и составит 5,53 млн м3. Умеренный сценарий предполагает рост до 4,9 млн м3, а инерционный – до 4,01 млн м3. Темпы увеличения объемов экспорта фанеры эксперты рассчитывали с учетом роста потенциального спроса на эту продукцию на рынках основных импортеров, включая США, Египет, страны Евросоюза. При инновационном сценарии экспорт к 2030 г. составит 2,1 млн м3, при умеренном – 1,84 млн м3, при инерционном – 1,69 млн м3. Потребление фанеры в России за этот же период по инновационному сценарию ФАО ООН достигнет 3,47 млн м3, по умеренному – 3,14 млн м3, по инерционному – 2,4 млн м3. Причем в перспективе основные потребности внутреннего рынка будут обеспечиваться главным образом за счет собственного производства, при относительно небольшой доли импортных поставок.

По инерционному сценарию Стратегии объем выпуска фанеры к 2030 г. вырастет до 4,8 млн м3, а по стратегическому – до 5,7 млн м3. Экспорт достигнет 3–3,8 млн м3, внутреннее потребление – 2 млн м3, а импорт – 200 тыс. м3. Разработчики Стратегии также рассчитывают на то, что дополнительный спрос на фанеру будет удовлетворен российскими мощностями. В экспорте Россия, выпускающая в основном березовую фанеру (95% производства), будет ориентирована на Европу. В Китае доля потребления этой продукции составляет менее 1% от общего потребления фанеры в стране. Объем производства фанеры в России в 2017 г. снизился на 2,7% и составил 3,72 млн м3, такие цифры приводит Росстат. По данным Lesprom Network, общий объем экспорта фанеры из России за этот период увеличился в годовом исчислении на 1,6%, до 2,49 млн м3. Внутреннее потребление пока довольно слабое, и все новые мощности ориентированы преимущественно на экспорт. Поэтому одной из ключевых задач по реализации Стратегии является усиление спроса внутри страны, где все больше позиций начинает занимать OSB.

На момент составления прогноза ФАО ООН производство OSB в России только началось, а потому эксперты рассматривали их в сегменте ДСП. C 2012–2016 гг. рынок OSB в России показывал среднегодовой рост 19,5%. Суммарные производственные мощности по выпуску OSB в России составляют 1,34 млн м3. Россия остается чистым импортером OSB: в 2017 г. в страну было ввезено 661,5 тыс. м3 при почти нулевом объеме экспорта. OSB вытесняет низкосортные пиломатериалы и фанеру, так как цена на высококачественную плиту OSB ниже, чем цена на самые низкие сорта фанеры, отмечает генеральный директор ДОК «Калевала» Валерий Пучков. ФАО ООН полагает, что производство OSB в России будет расти, однако не дает какой-либо конкретный прогноз. Стратегия же предполагает увеличение производства OSB к 2030 г. до 2,6–3,4 млн м3. Причем в 2016–2030 гг. разработчики прогнозируют среднегодовой рост потребления OSB в России на уровне 4,0%: с 1,1 до 1,9 млн м3, «обеспеченный потребностями деревянного домостроения, другим строительством и ремонтом, производством мебели и упаковки». В интервью журналу «Лесная индустрия» Валерий Пучков сказал, что данный прогноз больше ориентирован на европейский уровень. «Нельзя применять критерии развитого европейского рынка к развивающемуся российскому. В Европе производство плит суммарно растет на 2% в год, но там выпускают 55 млн м3 плиты OSB, MDF и так далее. Причем OSB произвели порядка 5,5 млн м3 с ростом 7% в год. А у нас почему-то говорят о том, что рост может быть только 2–3% еще и до 2030 г.». По его мнению, в ближайшие 5–7 лет рынок OSB может стабильно расти от 8% до 12% ежегодно.

Вице-президент «UPM Фанера» Мика Силланпяя считает, что OSB не вытеснит фанеру. «Вероятно, для OSB есть определенная доля рынка в России, но они не вытеснят березовую фанеру, так как OSB уступают по некоторым физическим свойствам фанере, и необходимость в их использовании не так велика, – говорит он. – В некоторых случаях можно противопоставить OSB еловой фанере, но есть техническая разница: фанера более стабильная, и хорошо известно, как она будет вести себя в разных условиях, чего не скажешь об OSB. Конечно, цена фанеры и OSB тоже совершенно разная. Поэтому и у тех, и у других плит свое место на рынке».

Экспортное биотопливо

ФАО ООН в 2012 г. спрогнозировала существенное увеличение потребления некондиционной и дровяной древесины, а также древесных отходов на энергетические цели до 2030 г. Однако даже увеличение производства пеллет и брикетов в 2017 г. не позволило достичь тех объемов, которые закладывали в ФАО ООН на более ранние годы. Так, к примеру, специалисты ООН предполагали, что к 2015 г. производство пеллет и брикетов в России достигнет 1,6 млн т. Довольно мощный рост в 2017 г. производства пеллет (+29,6%) и брикетов (+35,9%) дал в совокупности только1,42 млн т. К 2030 г. ФАО ООН прогнозирует увеличение объемов выпуска древесных топливных гранул и брикетов до 8,5 млн т. Проект Стратегии развития ЛПК России до 2030 г. предполагает рост производства пеллет (рассматриваются только топливные гранулы) от 2,6 до 5 млн т в зависимости от рыночной конъюнктуры.

Ольга Ракитова, руководитель ИАА «ИНФОБИО», считает, что прогнозировать рост какой-либо продукции с конкретными цифрами – довольно неблагодарное занятие. По ее мнению, нет таких методик, которые бы со стопроцентной уверенностью могли бы дать гарантию, что завтра то или иное предприятие запустится и будет производить определенное количество пеллет. «При этом никакой поддержки со стороны государства это предприятие не получает», – говорит Ольга Ракитова. Цены на древесные гранулы в мире падали в 2016 г. И только в 2017 г. они пошли вверх. «Спрос на пеллеты формирует в основном ЕС. Там был спад спроса на данную продукцию, поэтому и роста особого не было, – говорит Ольга Ракитова. – Потребители пеллет – крупные энергетические концерны – ждали от своего правительства решения: будет ли оно субсидировать дальше сжигание биомассы или нет. Если бы перестали субсидировать, то все бы дружно перешли обратно на более дешевый уголь и об экологии даже и не задумались. Рынок есть рынок. Но правительства, в отличие от коммерческих компаний, обязаны думать об экологии и своих жителях, поэтому программы дотирования использования биомассы, к которой относят, в частности, пеллеты, производимые в России, в ЕС продолжились в 2017 г.».

Росту производства пеллет в России способствовало открытие ряда заводов в Сибири. «Ранее руководство этих предприятий считало невыгодным экспорт пеллет в Европу из-за высоких тарифов на ж/д, – рассказывает Ольга Ракитова. – А потом российское правительство в 2017 г. решило поддержать экспортеров пеллет из дальних регионов и пообещало им компенсацию в виде 80% от экспортных затрат. Правда, в 2017 г. мало предприятий смогли ей воспользоваться. Я даже не знаю такие компании, которые получили именно эту субсидию. Бюрократические процедуры встали на пути получения этой компенсации. В 2018 г. власти обещают облегчить процесс получения компенсации, и мы ждем откликов от наших производителей».

В своем прогнозе эксперты ФАО ООН полагали, что в перспективе основным потребителем биотоплива из древесины останется внутренний рынок России, а экспорт предусматривается только для пеллет из районов, где имеются необходимые экономические и транспортные условия. В настоящий момент, по словам Ольги Ракитовой, почти вся российская пеллетная промышленность работает на экспорт: 80–90% российских топливных гранул поставляется на рынок ЕС и 10–15% – в Азию (Южная Корея). Она считает, что спрос на древесное биотопливо в Европе будет расти и в отношении российских поставщиков не будут вводиться санкции. «Все будет зависеть от покупателей, – говорит Ольга Ракитова. – Внутреннее потребление пеллет в России пока отсутствует. Мы не принимаем во внимание те единичные котельные, которые стоят в ряде регионов, т.к. их объем потребления очень мал по сравнению с объемами экспорта».